Храм свт.Феодосія ЧернігівськогоХрам свт.Феодосія Чернігівського
тел. 066-996-2243
 
День за днем
Про важливе
Бібліотека
Недільна школа
Милосердя
Сервіси сайту
Главная >> Статьи >> Книжная полка >> Владимир Трубинов. Сердце сокрушенно (ч.6)

Владимир Трубинов. Сердце сокрушенно (ч.6)

Сердце сокрушенно
Читайте также:

 

Эти публикации из замечательного блога Владимира Трубинова.
Большая часть сообщений принадлежит ему, некоторая часть - ссылки на других блогеров или мысли достаточно известных людей, имена которых указаны.

Неизведанная земля

Я с детства читал очень много книг, надеясь таким образом понять окружающий мир и свое предназначение.
И чем больше погружался в человеческую мудрость, тем становилось яснее, что всего познать невозможно.
Человек - песчинка в огромном океане мудрых слов и идей, а жизнь - всего лишь короткая вспышка.
Мы, действительно, младенцы, сидящие на берегу бескрайнего океана, играющие десятком камешков-понятий, а все остальное покрыто для нас мраком неизвестности.

Тогда я решил исследовать мир, который вокруг.
Долгое время не мог заснуть без стука вагонных колес или рева самолета.
Жизнь заносила меня на крайний север к оленеводам, и на Кавказ, к гордым пастухам, и к сокровенным удэгейцам в предгорьях Сихотэ-Алиня, и к очень важным эстонцам и латышам.
Собеседниками были и пьяницы из буфета на полустанке где-то посреди России, и убеленные сединами академики в полумраке своих кабинетов.
Много я почерпнул из этих бесед, но еще больше был уязвлен некрасивостью, бессмысленностью нашего бытия.
После этого я решил бежать подальше от цивилизации, в скиты, в леса, где провел немало счастливых лет в беседах с простецами-чернецами и с просветленными старцами, в простых трудах, в посте, созерцании, размышлении и молитвах.

Но и здесь не смог скрыться от себя.
Мир с его тщеславием и страстями, словно злобный пес, догонял меня всюду и вцеплялся острыми зубами прямо в душу.

Тогда мне сказал духовник:
"Живи там, где живешь, занимайся тем, что умеешь, и не гоняйся по белу свету за смыслом и счастьем.
И счастье, и смысл всегда внутри тебя, только до них нужно докопаться.
Человек ленив и привык все получать на блюдечке.
А ведь нужно содрать с себя три шкуры - гордыню, сребролюбие, сластолюбие, чтобы хоть на шаг приблизиться к самому себе.
Человеку не нужно много книг, ему достаточно одной Книги жизни;
ему нет надобности бродить бессмысленно по лицу земли, искать справедливости и пытаться что-то менять.
Пока человек не найдет дорогу к самому себе, не переменит себя с Божьей помощью, ничего в нашей жизни не изменится.
Разницы нет между головастиком, закончившим Сарбонну и Кембридж, читавшим Сократа и Гегеля,
который равнодушно нажимает на кнопку и сбрасывает бомбы на сербских детей и женщин,
и между диким папуасом, приносящим человеческую жертву.
Меняется антураж, а не суть. "Мир во зле лежит" и кончина его неизбежна..."

Примерно так говорил мне светлый старец и отправил изучать самую неизведанную землю - самого себя.
Я стараюсь по мере своих слабых сил и каждый день убеждаюсь в его правоте...

Радость бесконечная

Я, конечно, хочу радоваться жизни каждый день.
Хочу просыпаться поутру здоровым и бодрым, чтобы не болели кости и не трепыхалось в разнобой сердце, чтобы мысли в голову приходили чистые и спокойные.
Я хочу говорить близким тихие и ласковые слова, хочу, чтобы вдохновение не оставляло никогда, и друзья не уходили, затаив обиду, а родители всегда были живы и здоровы.
Хочу, чтобы сын был добрым и справедливым, хочу дожить до старости, сохранив свежесть мыслей и чувств.
Я много хочу в этой жизни, но в реальности, к сожалению, все не так происходит, а скорее наоборот. Каждый день - это бой с самим собой, с обстоятельствами, болезнью.
Радость - редкая гостья за мои столом, а с горечью я рожден и повенчан.
Слова мои - яд, отравляющий жизнь другим; мысли - мрак, заражающий вокруг живущих;
а всякое действие или поступок вносят хаос и разлад.
Все это сказано не для красного словца, а из ежедневного печального опыта.
Я так чувствую себя, но всей душой стремлюсь вырваться из плена трехмерного.

Я вижу белую птицу, пролетающую надо мной.
Она притронется к голове моей своим легким крылом, и сомнения уходят прочь.
Запоет она дивным голосом, и сердце наполнится нездешним веселием.
Жизнь - не счастье, а только путь к нему; любовь - не начало, а венец всему;
радость - не цель, а только хлеб для души, укрепляющий ослабевшую, усталую душу.
Каждое явление и всякая вещь на земле - это только отблеск горнего мира.
Здесь отчасти мыслим, отчасти чувствуем, отчасти живем.
Все, что сполна, будет там, за краем.
И вера истинная, и божественная любовь, и счастье совершенное, и бесконечная радость...

Жизнь в тумане

Мы не видим лица завтрашнего дня, мы даже не знаем, увидим ли свет нового утра.
Оглядываемся назад и едва различаем цепь событий и лиц, и не можем соединить их в единое полотно.
Что-то стерлось и пожелтело от времени, что-то прожигает совесть стыдом;
обрывки фраз, мыслей, случайные встречи, разлуки и невосполнимые потери.
И настоящий день смутен будто сон.
Мы видим близких своих и друзей как через запотевшее стекло, а все предметы вокруг, и дома, и деревья - будто покрыты слоем вековой пыли.
Наши думы мимолетны, желания неуправляемы, а слова пусты, как шелуха.
Чего хотим, куда идем, зачем живем?
Мы знаем точно, что где-то есть синее небо и ослепительный свет, где воздух чист и хрустально прозрачен, так что видно далеко, до самого горизонта.
Над снежными вершинами высоко парит горный орел, а из недр земных бьют сладкие холодные воды.
На лицах жителей улыбка и покой, слова их молнией пронзают душу, а откуда-то сверху, из лазурных небесных сфер доносится музыка, уносящая нас ввысь, туда где нет ни боли, ни уныния, ни бед.

Все это видится нам ясно, но только во сне.
Пробудившись, мы снова возвращаемся в сырую туманность долины.
Идем как слепые, спотыкаясь и падая, ошибаясь и страдая.
Надеемся, что скоро подует свежий и веселый ветер, разгонит хмарь, и будет светлый ясный день...

Один язык

Говорить на одном языке - это не значит произносить одни слова.
Можно жить в одной семье, общаться каждый день, быть знатоком родной речи, но при этом не слышать и не понимать самых близких людей. А можно встретить на улице незнакомца, не разумеющего ни слова по-русски, но по жесту, по взгляду, по интонации, и еще неведомо по чему, - понять: это - родственная душа.
Не колебания воздуха - один язык, а вибрация души.
Не общие слова утратили строители Вавилонской башни, а способность понимать себя и других.

И как услышать брата своего, если в тебе самом разлад?
Душа желает одного, мысль стремиться к другому, плоть алчет третьего, противоположного духу.
Вечная смута и непрерывная брань - это современный человек.
Боюсь, что самому ему не вырваться из этой паутины, не найти общий язык с людьми и дорогу к живому Слову.
Здесь нужен шум в небесах в блистаниях огненных языков, нужно, чтобы небо отверзлось и свет,
сходящий оттуда, растерзал ветхость нашего существа; чтобы открылись наши глаза и наши уши,
и мы увидели бы мир в новом свете, услышали бы божественную музыку бытия,
поняли не только друг друга, но и птиц, зверей...

Один знакомый монах мне сказал недавно:
"Как страшно: Дух Святой сходит на всех; только одних сжигает в пламени страстей, а других преображает светом."
Мысль, конечно, не бесспрорная, но любопытная...

Про уныние

По просьбе друга стал вспоминать, что же говорили об этом отцы, с которыми пришлось общаться.
Вот что вспомнилось сразу.
Владыка Василий (Родзянко):

"Мы думаем, что это уныние, а это просто - химия.
Выпей витаминов, пойди в лес, отдохни, и все как рукой снимет."
Еще говорил он, что признак настоящего уныния - это чрезмерная деятельность.
Человек трудится как муравей, стараясь заполнить внутреннюю пустоту.
В этом смысле большая часть современного человечества пребывает в унынии.

О.Василий Ермаков, служивший в Серафимовском храме, любил повторять слова преподобного Серафима Саровского:
"Веселие не грех, потому что оно согревает душу.
Улыбка от души, а смех от живота. Уныние - матерь всех грехов, а угрюмость - печать сатаны."
Он сравнивал человека унывающего с евангельским расслабленным.
Когда ничего не хочешь и не можешь, когда парализовано все: и ум, и чувства, и тело.
Это - тяжелая болезнь, которую порой не может вылечить ни один человек, только Господь силой Своего Духа.
При этом о. Василий учил, что уныние нужно побеждать кончиками пальцев, то есть, не браться за большие дела, а делать что-то простое, примитивное.
Оживут пальцы - оживет и душа.

Важно, чтобы попался тебе опытный духовный врач, который не станет тебя нагружать обличениями в прошлых грехах и примерами жизни святых.
Доброта, любовь и терпение - вот три лекарства, которые должен иметь в своей "аптечке" духовник.
Этими лекарствами многие смертельные недуги исцеляются...

Пыльная работа

Сначала замешаем цемент.
Потом покроем шпаклевкой и долго будем шкурить, задыхаясь от белой едкой пыли.
Разведем краску ведрами, раскрасим все, вымазавшись по уши, так что потом придется руки оттирать жесткой щеткой. Почти до крови.
Дальше будем висеть будто ленивцы на лесах, в жутко неудобных позах, едва дотягиваясь кисточкой до нужного места.
Ночью, конечно, придется переворачиваться с боку на бок от нытья костей, а утром в прямом смысле стаскивать себя с постели.
И все сначала...

Это не записки бывалого штукатура-маляра, это будни обычного русского иконописца,
который решил заняться фресками - делом одухотворенным, возвышающим сердце и ум,
приобщающим самого художника и тех, кто созерцает образы, к божественной, нетленной красоте...
Впрочем, я не об этом хотел сказать.

Хотел сказать вот что: если ты решился встать на путь исправления души, служения Истине,
то не жди одних только приятных и сладостных минут вдохновения и полета.
Для того, чтобы хоть немного приподняться над сумраком этого мира, нужно много замешивать "цемента", глотать горькой пыли, набивать кровавых мозолей.
Должно немало пролить слез и вытерпеть сердечной боли, а когда, наконец, небо откроется и хлынет сверху несказанный свет, то доведется увидеть в себе не столько добродетели и достоинства,
сколько безобразие и несовершенство.
И ты, ждавший этого момента всю свою жизнь, столько претерпевший из-за него,
падешь ниц перед этим всепроникающим светом и восплачешься горько:
недостоин я этого небесного чертога, недостоин радости и блаженства!

Чем ближе человек к Богу, тем острее это чувствует.
На грязном полотне и большие пятна незаметны, а на белом, чистом полотне души - даже малая капля грязи - это катастрофа.
Поэтому плачут святые о своих грехах до самого конца, даже больше, чем закоренелые грешники.

Будем делать на земле пыльную и грязную работу в собственной душе, не ожидая здесь ни награды, ни утешения, но уповая на радость жизни будущего века.
Глаза не видят этого и ум слеп, но душа, птица зоркая, радуется в предчувствии, в предвидении.
И этого довольно, чтобы не унывать и не отчаиваться здесь.

Смертельная неделя

Бывает же так: Пасха, весна, тепло, наконец! - а все мы думаем и говорим о достоплачевном.
Начало недели вернуло нас к началу восьмидесятых, в трехлетку сиятельных похорон,
а в конце седмицы ушли два истинных служителя красоты.
Ищу в себе скорбь и почему-то не нахожу. Может, я привык к смерти?

В годы, когда довелось служить псаломщиком, главными обрядами в церкви были Крещение и отпевание.
Чин погребения я до сих пор помню наизусть, включая сто осьмнадцатый псалом.
А сколько лиц "безславных, безобразных, не имущих вида" лежало передо мной.

Тогда все время одолевала мысль: это не человек, это всего лишь его одежда, старая, прохудившаяся.
Человек где-то рядом, это чувствовалась всегда, иногда было трудно читать и петь; а иной раз чудные строки Иоанна Дамаскина летели свободно, легко, будто птицы:

"Кая житейская сладость бывает печали непричастна?.."
И потом долго внутри сиял непонятный лунный свет.
Прав был Серафим Саровский, когда утверждал: душа знает, куда она идет; и рай и ад еще здесь, на земле начинаются.
Это чувствует не только сам человек, но и все окружающие.
Есть старики, от которых извергается раздражение, ненависть, зависть, злость,
а есть их ровесники, от которых веет чистотой, тихостью, мудростью, любовью.
Одни побеждены этой жизнью и грехом, а другие прошли море греховное яко по суху,
с годами с них сошла вся житейская шелуха и ржавчина, и сердцевина заблистала золотом добродетелей.

Был у меня в Питере один замечательный и настоящий друг - Александра Николаевна Щекотова.
Ей было 85 лет, мне - 25, но мы могли общаться часами на разные темы, и все никак не могли расстаться.
Она ушла к Богу в 88 лет и ее погребение я вспоминаю как светлое церковное торжество.

О. Дмитрий Дудко как-то сказал:
" Для кого-то смерть потеря, а для меня преобретение.
Я теряю все, что некрасиво, больно, грешно, а приобретаю светлое, вечное, нетленное.
Я покидаю землю, где правит грех и князь мира сего,
а приобретаю Небо, новую землю, источающую молоко и мед, где нет холода и тьмы,
где нет болезни и горечи, где лев с ягненком рядом возлежат,
а откуда-то сверху доносятся дивные ангельские песни."
Мне хотелось бы привести эти слова тем, кто оставил нас сегодня.
Я думаю, они заслужили свою новую землю, прикоснувшись к вечности еще здесь.
Я с уважением отношусь к ним обоим.
Помянем!..

Выбрать главное

Это важно везде: и в жизни, и в искусстве.

Каждый миг перед тобою тысячи слов и ты должен выбрать единственное, главное именно в этот момент, перед этим человеком.
В голове шевелятся множество мыслей, и тебе нужно отсечь все мелкие, суетные, мимолетные, и высказать то, что тревожит сердце больше всего и волнует твой ум.
Завтра все будет другое - состояние, люди вокруг, события, но выбор останется и тогда.
Человек - это витязь на распутье, только у него нет времени на размышление.

Каждый шаг - выбор, и неверное движение или поступок иногда коверкают всю оствшуюся жизнь, ввергают нас в пропасть неверия и отчаяния.
Внутри нас всегда должен быть точный духовный и нравственный компас, наши уши должны быть повернуты внутрь, чтобы слышать, что говорит нам наша совесть.
Тогда меньше шансов совершить ошибку и попасть в сети лукавого.
А еще лучше иметь перед внутренним взором путеводную Звезду.
Тогда "на руках возьмут тя, да никогда преткнеши о камень ноги свои"...

Одно и то же

Каждый вечер сосед ставит машину в одно и то же место.
Каждое утро, в одно и то же время, под нашими окнами диким голосом завывает допотопная поливальная машина, а вместе с нею звонит будильник.
Это значит, что пора поднимать сына в школу, поить его чаем, читать нотации,
а потом ехать по одному и тому же маршруту - тройлебус, метро, пригородный поезд, храм -
чтобы заниматься одним и тем же делом - росписью.

Каждый день похож на другой. Мы говорим одни слова, видим одни и те же лица.
Кажется, должно быть невыносимо скучно, но почему-то скуки нет.
Дни похожи оболочкой, но не содержанием.

Так мы читаем одно и то же Евангелие, а понимаем его каждый раз по-другому.
Мы молимся одними и теми же молитвами, но всякий раз просим по-разному и о разном.
Иногда это тихая и спокойная беседа с Небом, а другой раз - отчаянный вопль.
Важна не форма, не одежда, не сосуд, а содержание.
Если пульсирует в тебе небесный огонь, то жизнь, даже если она однообразна, будет наполнена смыслом и новизной.
Если в тебе пустота, то сколько ни путешествуй по белу свету в поисках приключений и новых впечатлений,
сколько ни меняй убеждений, возлюбленных, родов занятий, - все равно тебя поглотит серая и бессмысленная скука.
Пусть посетит нас живительный и светоносный огонь!..

Права овцы

Опять звонил мой странный собеседник.
Вопрос один: "Как ты относишься к Ельцину?"
Ответил: "Я за него молюсь", - чем вызвыл бурю негодования и резких фраз.
А что еще можно сказать об умершем?
Я всегда был далек от политики.
В годы, когда весь Союз кипел и рассыпался, когда толпы народные штурмовали пустые прилавки,
а по вечерам припадали к голубым экранам и стар и млад, слушая бред депутатских баталий;
в это самое время мы прогуливались неторопливо по святой монастырской горке под цветущими вишнями и говорили о богословии Григория Нисского или спорили о том:
принял ли вино и хлеб на Тайной Вечери Иуда, или ушел раньше, после того, как омакнул горькие травы в солило.
Конечно, отголоски житейской бури проникали и сквозь монастырские стены.
Приезжала окрыленная, с горящими глазами, Олеся Николаева, горячо говорила о том, как важно бороться за права верующих, на что о. Зинон, усмехнувшись в усы, отвечал:
"Какие могут быть права у овцы, которую ведут на заколение?
Она даже голос подать не может..." ("Вменихомся яко овцы заколения...")

Потом был страшный 93-й год, когда убили моего друга Сашу Сидельникова,
а мой однокурсник, защищавший парламент, попал в тюрьму и был осужден.
Я не могу сказать, на чьей стороне был в ту пору, но сердце мое разрывалось от боли...
Мне кажется, все современные власти одинаково лукавы, это их суть,
потому что они князья мира сего, который уже не лежит, а утонул во зле.

Что с них взять? О какой правде или кривде говорить?
Мы ведь каждый день в церкви слушаем:

"Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в нихже несть спасения".
Так зачем ждем справедливого, мудрого, доброго поводыря?
У нас Один Поводырь, и Одна Правда, за которой и будем следовать до конца, не оглядываясь по сторонам...

О любви

Митр. Антоний Сурожский о любви

Любовь – удивительное чувство, но оно не только чувство, оно – состояние всего существа.
Любовь начинается в тот момент, когда я вижу перед собой человека и прозреваю его глубины, когда вдруг вижу его сущность.
Если можно дать сравнение, то так же я постигаю красоту, например, красоту музыки, красоту природы,
красоту произведения искусства, когда стою перед ним в изумлении, в безмолвии, только воспринимая то, что передо мной находится, не будучи в состоянии выразить это никаким словом, кроме как восклицанием: «Боже мой! До чего прекрасно!»
Тайна любви к человеку начинается в тот момент, когда мы на него смотрим без желания им обладать,
без желания над ним властвовать, без желания каким бы то ни было образом воспользоваться его дарами или его личностью - только глядим и изумляемся той красоте, что нам открылась.

Кино

Хироманты говорят, что судьба человека написана на его ладони.
У меня не так. Моя судьба, а точнее профессия, начертана с тыльной стороны.
На левой руке вены отчетливо образуют "КИ", а на правой "НО".
Как я ни бегаю от своего призвания, оно догоняет меня всюду.
Даже в монастыре, когда мы левкасили доски на святой горе в Печорах,
когда о. Зинон в холщовом подряснике руками смешивал мел с клеем,
а послушники для просушки раскладывали белые квадраты под цветущими яблонями;
когда потом мы все вместе сидели под теми же яблонями, пили чай из самовара,
заедая его бубликами и медом из деревянных плошек, и при этом вели неторопливый разговор о вечном,
- даже тогда занозой мысль свербила: ах, сейчас бы сюда камеру!..

Такие же крамольные мысли посещали мою голову в бане, когда удивительные старцы,
завернувшись в простыни, словно патриции, распаренные и чистые, мирно и тихо беседовали между собою.
А имена-то какие: о. Иоанн Крестьянкин, о. Адриан Кирсанов, о. Феофан Малявка, а также о. Александр, о. Досифей - бывший афонец...
Эти кадры отпечатались в моей памяти, я их часто прокручиваю, "отсматриваю", и жалею,
что они не могут стать достоянием других. Быть может, они бы укрепили и утешили многих...

Я, конечно, понимаю, что кино - это в чем-то погибель: это бездна самодовольства и тщеславия, место безудержного пьянства и разврата.
Я всю жизнь стараюсь убежать от него, но оно все-таки приносит мне много радости.
Кино позволило мне близко и долго общаться с епископом Василием (Родзянко), с академиком Раушенбахом, с о. Дмитрием (Дудко) и многими другими, с кем в иных обстоятельствах я навряд ли бы пересекся.
Кино дало мне возможность объехать почти всю нашу великую страну, увидеть редчайшие красоты.
Оно дает мне хлеб насущный, наконец.
И все же образы, которые во мне, значительно богаче и интереснее чем те, которые наши отражение на пленке или бумаге.
Я сторонюсь современных плоских и бессмысленных проектов, делаю что-то маленькое, для узкого круга ценителей.
Но все же верю, что самое главное, большое кино я еще не снял, что его только предстоит сделать.

Впрочем, о. Зинон мне посоветовал как-то перкрестить руки и прочесть начертанное на них наоборот. Получилось "ИК" и "ОН".
Вот я и думаю: может, все эти годы заблуждался и призвание мое совсем в другом?..

Странное время

Сегодня ночью опять выпал снег.
К утру, правда, почти растаял, но осталось внутри смутное чувство, что все в этом мире перемешалось.
Не только погода, но и человеческие понятия, чувства.
Если единоверцу говоришь о вере, то надо сначала объяснить: к какому лагерю ты примыкаешь: к реформаторам, ратующим за перевод службы на русский язык и другие новшества, или к традиционалистом со слегка старообрядческим уклоном.
Если ведешь речь о любви, то нужно множество пояснений и оправданий, потому как любовь у нас понимают все по-разному.
Может быть, и не нужно однообразие, но уж слишком сложно стало общаться и жить в этом мире.
Хочется ясности и простоты: зимой снега, весной солнца и цветов.
Хочется искренности и доброжелательности, чтобы человек не ожидал от другого скрытой агрессии и злонамерения.
Впрочем, часто на ум приходят слова митрополита Антония Сурожского, который говорил:

если признаком духовного здоровья считать миролюбивость, доброту, постоянство, открытость,
добросердечность, умение всегда радоваться не только своим успехам, но и успехам других;
тихость, кротость, способность понимать и слышать ближнего своего,-
то мы должны признать, что подавляющее большинство окружающих нас людей - духовнобольные.
Так оно и есть, наверное...

Живи сердцем

Люди точно не уходят насовсем.
Мой духовный отец ушел, но я почти каждый вечер собеседую с ним.
Пусть это всего лишь воспоминания, но они настолько живы, что кажется, я чувствую его дыхание,
слышу его голос с неповторимыми интонациями.
Сегодня ясно вспомнил его слова:

"Всегда живи сердцем, даже если очень тяжело.
Принимай чужую боль, как свою, пропускай ее через себя и старайся по мере сил помочь.
Говорят, что нужно себя беречь, что милосердие сжигает сердце.
Сердце губит равнодушие и пошлость, а не участие и желание сделать добро.
Бог всегда дает тебе гораздо больше, чем ты даешь людям. Это - духовный закон.
Когда станешь жить по сердцу, ты скоро это почувствуешь.
Каждое слово говори искренне и с теплом, тогда в нем будет сила.
Избегай пустых и ненужных разговоров.
Они из тебя вытягивают последние силы, а толку не дают никакого.
Лучше одно слово, но живое, пропущенное через сердце, чем ворох никчемных слов.
Помни: когда ты говоришь, ты даешь пищу для размышления не столько другим, сколько питаешь свое собственное сердце.
Сказал гниль - получил гниль; сказал добро - получил добро..."

Я стараюсь следовать его словам. Я слышу его...

Тайна женщины

В одной из пьес у А.П. Чехова был важный монолог героя о жене, который очень трудно ему давался.
То он писал, что жена - это сущий ангел, сосуд прекраснейший и тончайший, вдохновительница и хранительница и все в таком духе.
То говорил, что женщина - это исчадие ада, воплощение непостоянства и коварства, источник всех бед для мужчины.
В третьем варианте была какая-то смесь первого и второго, но все это не устраивало Антон Палыча.
До премьеры он так и не закончил этот монолог, уехал в Ялту, обещая Станиславскому прислать текст телеграфом.
Дни шли, спектакль был почти готов, а Чехов все молчал, что приводило режиссера в исступление.
Наконец, пришла телеграмма, а в ней всего лишь три слова: "Жена есть жена."
Лучше и не скажешь.
Не одну тысячу лет мудрейшие мужские умы пытаются разгадать тайну женщины, но это, надо признать, им плохо удается.
Каждый раз, стоя перед женщиной, ты оказываешься как бы перед бездной: или ты взлетишь до небес, или устремишься вниз, на дно.
При этом весь твой жизненный опыт - высокий ум, крепкая воля и увренность в себе - совершенно не годятся.
Ты каждый раз начинаешь свою жизнь как бы заново.
И нужно очень внимательно стоять на страже своего сердца, иначе потеряешь его. И ум - тоже.

Я не говорю о христианстве.
Там Дух Святой настолько преобразует человеческое сердце, что исчезает разделение между мужским полом и женским, есть один род - Божий.
Там уничтожаются распри, исчезает вражда и неприязнь.
Все, что было разделено грехопадением, соединяется Божией силой заново и как бы творится новая Ева и новый Адам - существа будущего века.

Сегодня прочел в ленте друзей мнение св. Николая Сербского о том, что все земное - это образ небесного, в том числе и любовь земная - лишь слабый отсвет и подобие Любви божественной.
Это очень точно!
Мужчина и женщина, соединившие свои сердца в Боге, постигают неземную гармонию и небесное блаженство.
Я встречал такие браки в своей жизни. Это - непередаваемо словами!

Поздравляю всех женщин с настоящим женским днем - днем святых жен мироносиц!
Не убоявшись страха людского, они принесли ко гробу драгоценные ароматы, чтобы отдать последнюю почесть своему распятому Учителю, а обрели камень, отваленный от входа пещеру, и юношу в белых одеждах, и воскресшего Спасителя.
Желаю всем чистейшего благоухания духовного, красоты, любви и взимопонимания!..

Тренировка

Мои окна выходят к воротам на стадион, и я каждое утро наблюдаю одну и ту же картину:
подъезжают дорогие и большие машины, из них выходят дорогие и большие (во всех отношениях) люди,
вооруженные ракетками, нагруженные коробками с тенисными мячами.
Стройными рядами они идут на корты и дорожки, чтобы размять свои драгоценные кости,
убрать лишние животы, набраться бодрости и силы для своих великих дел.

Я, конечно, слегка завидую им, потому как сам так не могу, а в то же время с тоскою думаю:
эх! вот так, дружным строем, каждое утро, безотлагательно, заняться бы нам тренировкой внутреннего человека, покаянием сгоняя с себя высокомерие и чванство, милосердием отбегая от черствости и равнодушия; любовию покрывая недостатки ближних.

Тогда мир стал бы терпимее и добрее... Может быть...
Кстати по уставу монастырскому простой послушник в день должен совершить не менее 600 метаний с молитвой, то есть, земных поклонов.
У монахов это правило в два раза больше. Тоже неплохая тренировка. Сам пробовал...

Два мира

"Чтобы видеть четкую разницу между миром "тем" - горним и "этим" - дольним, чтобы понимать,
что от Бога, а что от князя мира сего; что Господь сотворил Сам, а чему дал случиться, -
надо прежде всего увидеть единство творения Божия в одном и другом - силу Духа Святаго.
"Этот" мир и "тот" - один и тот же, но качество их разное. Дух Божий "там", злой дух "здесь".
Одним умом, без молитвы, без стяжания Святаго Духа эту антиномичность не постигнуть!
Надо уметь различать духов, как говорит св. апостол Павел, бороться со злом и искать Царствие Божие..." Епископ Василий(Родзянко), "Теория распада Вселенной и вера отцов".

Спасение

Для меня было всегда загадкой: почему путь исправления человеческой души, духовного совершенствования называется спасением, а не другим словом?
Ведь "спасайся" кричат в минуты смертельной опасности, когда корабль идет ко дну или на нас падает что-то тяжелое.

Неужели нашему внутреннему человеку угрожает что-то подобное?
Неужто необходимо принимать решительные шаги, чтобы избавиться от погибели?
Ведь жизнь длинна, всегда есть время исправиться...

В том-то и дело, что мы не знаем часа нашего исхода.
Сегодня мы молоды, любимы и сильны, а завтра нелепая случайность, стихийное бедствие, чье-то злонамерение или тяжкий недуг вычеркнут нас из списка живущих.
А мы не успели еще сделалать первого шага от своего без-образия.
Поэтому: спасайся - решительно и немедля, чтобы не оказаться вне Божьего ковчега.

Земля - это не тихая гавань, а поле битвы между духами добра и зла.
Один лишь миг, и стрела лукавого пронзит злобой или ядом греха твое сердце, убив все доброе и светлое.
Посему: спасайся, чтобы не жить с погибшей душой, но чтобы каждый миг славить своего Создателя.

Зло, будто раковая клетка, невидимо проникает в сердце и очень быстро распространяет свои метастазы по всему нашему естеству.
Сердце от него слепнет, ум поражается высокомерием, а уста извергают дикие, мятежные, унылые и гнилые слова.
Стой на страже, бодрствуй и спасайся каждый миг, чтобы на корню пресечь первые признаки болезни, иначе будет поздно...
Так что если посмотреть, то слово "спасение" - самое подходящие для желающих достичь первозданной красоты.
Оно призывает нас к немедленному действию...

Плен египетский

Чтобы стереть из памяти сынов Израилевых мечты о земле обетованной, фараон заставлял их работать так, чтобы не оставалось у них сил и времени обратить лицо свое к небу.
Мы загоняем себя в такое состояние добровольно, и нет Моисея, который бы вывел нас из такого плена.
Работа, земная суета, борьба за хлеб насущный...
В последнее время я часто вспоминаю фразу: "сгорит земля и все дела на ней".
Подспудно мы все это чувствуем, поскольку век человеческий короток,
но при этом упрямо и ожесточенно строим свою вавилонскую башню, забывая о "едином на потребу",
о том, что не горит и не ржавеет, о том, что возвышает ум и преобразует сердце - о духе любви божественной.
Даже если мы набрались решимости, перешли житейское море яко по суху, потопили колесницы фараона мысленного, мы и тогда ропщем, вспоминая котлы со свининой, которые суть страсти животные, услаждающие нашу плоть.
Мы, наверное, забыли или не знаем вкус манны небесной или горьких вод Мерры, которые стали слаще меда.
Наши сердца глухи к гармонии небесных сфер и к легкому дуновению духа.
Нам бы что-нибудь погрубее, чтобы кипела кровь и сердце колотилось бешенно.
И неважно, что сосуд наш внутренний останется пуст и мертв.
Мы заполним его работой на благо фараона, станем обжигать кирпичи день и ночь, не смея даже взглянуть на небо.
А то вдруг оно уязвит нас неземной красотой.
Без него спокойнее и яснее...

Расколотый мир

Наша жизнь дробится на кусочки, наши мысли прыгают от одного к другому, наши чувства то кипят, то замерзают; ум помышляет об одном, сердце требует иного, а реальность преподносит нечто третье, противоположное.
Внутри и снаружи какой-то разлад, разрыв; трудно сосредоточиться, собрать волю и разум воедино.
Человек похож на ребенка, сидящего перед разбитым вдребезги великолепным сосудом.
Он перебирает цветные стеклышки, складывает их и так, и этак, чтобы получился хотя бы какой-то осмысленный узор или рисунок.
Но и на исходе жизни взгляд его, устремленный в небо, замирает вопросительно: Кто я? Зачем пришел на эту землю?
Почему моя жизнь сложилась именно так, а не иначе?
Отчего я чувствовал в себе огромную, неземную силу, но растрачивал ее бездарно, по мелочам, и не создал ничего путного?

Великие мудрецы написали множество книг, чтобы понять тайну человеческой жизни, но они приоткрыли только малую часть ее.
Куда уж нам, живущим здесь всего лишь миг!
Мир падший распылен, расколот на мелкие частицы.
Чтобы его соединить, нужна энергия взрыва всей вселенной, то есть необходим еще один день творения, восьмой.
И он будет, без сомнения.
Это предчувствуют все религии мира.
Мы же просто говорим последними словами Апокалипсиса: "Ей, гряди, Господи Иисусе!"..

Напрасные мучения

Не все, кто страдает, очищают свою душу. Многие озлобляются и впадают в отчаяние.
Винят весь мир и Бога в том, что утратили комфортное и приятное свое житие.
Просто они думают, что будут вкушать земные сладости вечно, и что жить можно, не соблюдая простых правил духовной жизни, довольствуясь лишь житейскими обычаями.
Они входят в огонь страстей, обжигаются, а потом слепо и упрямо опять идут в него, считая, что там скрыта радость и сладость.
После страдают от сердечных ожогов и безобразия обугленной души, вопрошая всех: почему? За что?
Нужно чаще задавать себе прямые и нелицеприятные вопросы. Тогда ответ найдется, и двольно скоро...

Воля

Недавно спросила меня одна женщина, искренняя христианка и просто умница:
как ты смог поменять высоту и духовность монастырской и отшельнической жизни на мирскую суету?
Я ничего не ответил, но про себя подумал: можно и в обители всю жизнь просуетиться,
а можно и в обычной, семейной жизни сохранить молитвенный, созерцательный настрой.

Человеку дан великий дар - свобода; главное, не стоит понимать его как распущенность и вседозволенность.
Нужно всегда видеть по обочинам пути вешки, которые указывают правильность движения,
а как ты будешь идти - в одиночку, с монастырской братией или среди большой семьи - не так важно.

Душа всюду вкушает скорбь и подвергается искушениям и страстям, и этого не избежать никому и нигде. Свет Христов везде светит и благодать проливается теплым дождем на всяком месте.
А уж по части смирения семейная жизнь куда сложнее, чем монашеская.
Монаху можно закрыться и замолчать, а здесь не помолчишь, тут всегда нужно искать пути к примирению не только с суженными, но и с детьми.
В общем, перефразируя слова апостола Павла, можно сказать: и брак достохвален и монашество непостыдно.
Нужно только настроить сердце свое на нужный, божественный лад, чтобы зло прикасалось,
но не входило в него; и чтобы ты был господином, а не рабом страстей...

Разность пути

Нет общей широкой дороги, ведущей к истине, потому что у каждого своя, неповторимая судьба, и свой, ни на кого не похожий, внутренний мир.
Каждый идет своим путем, и путь этот тернист и неизведан.
Поэтому не может быть общих рецептов для спасения.
Кто-то обретает себя, бегая от мира; кто-то живет в самой гуще этого мира, занимаясь делами милосердия и неосуждения.
Одни имеют дар проповеднический, другие стяжали дух мирен в молчании; одним открыта книжная премудрость, а иные находят свое призвание во внешней деятельности, в преобразовании и украшении нашей жизни.
Все мы разные, а потому не можем судить о других - верно ли они идут.
Важно видеть свою тропинку, чтобы вела она тебя к свету и исправлению сердца.
Если одолевает нас мрак, непримиримость, раздражение, то значит, мы зашли не туда.
Нужно остановиться, оглядеться вокруг и направить стопы по стезям заповедей святых.
Если же процветают и крепнут внутри дары духовные - вера, милость, любовь, понимание других, - то мы на верном пути и нам нет нужды для остановок.
В добрый путь!..

Старец

о. Тихон Пелих жене Татьяне Борисовне.


“Родная моя Танюшенька!
Странно тебе покажется, что вместо устной беседы с тобой я пишу тебе письмо. Но так надо.
Всю неделю сердце мое рвалось к тебе поделиться своей пасхальной радостию, которая есть у меня на сердце.
Но я боюсь, что в устной беседе ты меня не поймешь, скажешь: “Это твое больное воображение от переутомления”.

Предвидя это возражение с твоей стороны, я и решил объясниться с тобой письменно...
Итак, слушай.
Я не знаю, что тебе рассказывал дедушка, но факт был такой: проводив тебя, я пришел домой и стал читать акафист Божьей Матери со слезами на глазах.
Вдруг меня обуял такой внутренний трепет, что я должен был опустить голову наземь,
закрыв глаза, и ясно почувствовал, что в комнату нисходят силы небесные...

Это такой ужас, который не передашь словами.
Я ясно почувствовал присутствие в комнате преподобного Серафима Саровского Чудотворца.
И тут началось самое страшное – таинство исповеди.
Он меня исповедовал, он мне в картинах показал всю мою жизнь и, так как я по временам сомневался,
не бред ли со мной и не мерещится ли все это мне, он после исповеди каждого моего греха давил мою голову, как молотом; причем ни руками, ни ногами я не мог шевельнуть.
Я был во все продолжение исповеди в полном сознании...

В исповеди мне был показан один страшнейший грех, к которому причастна и ты:
преподобный, укоряя меня, перечисляя мои грехи, вдруг открыл бездну святости,
которая хранится у нас, и я только помню, что схватился руками за голову и закричал: “О, прости, прости!”
– ибо полнота воинства небесного хранится у нас...
Мне приказано в ближайшее же время привести святыню в надлежащий порядок.
Под нашей крышей хранится величайшая святыня*, грозный суд за небрежение я пережил.
Не будем больше грешить.
Я в воскресенье причащаюсь и водворяю святыни в надлежащем виде.

Танюшенька, вчера, на великомученика Пантелеймона, Господь сподобил меня причаститься...
Все это я пишу тебе, чтобы рассеять твои сомнения, чтобы избавить тебя от греха неверия своему мужу, думая, что я в прелести.
Нет, моя родная, преподобный Серафим избрал меня в орудие Промысла Божия. Подвижница схимонахиня Олимпиада назвала нашу семью благодатной и вот почему: мне дана благодать священства, тебе дано счастье разделить эту благодать.
Господь тебя благословит.
Матерь Божия утешит, а преподобный уверит.

Тиша (август 1945 г.)”

Это было в первых числах августа 1945 года...
Через год, 1 августа, в день памяти преподобного Серафима, Тихон Тихонович был посвящен во диакона,
а 26 августа 1947 года, в день своего ангела, в храме Донского монастыря он был рукоположен в иерея.

Логика любви

Когда любишь, то не слушаешь доводов разума.
Весь мир может кричать: "Пробудись! Взгляни, кого ты выбрал?", но ты не слушаешь никого, потому что открылись глаза твоего сердца и ты увидел божественную суть возлюбленного своего.
Любовь закрывает глаза на недостатки и несовершенства, потому что созерцает нечто большее.
Когда же ты разочаровываешься и ум твой окутывает паутина сомнений, когда ты (так тебе кажется) видишь человека таким, каков он есть, - тогда нужно бить во все колокола и заказывать траурные одежды, потому что любовь покинула твою душу и оставило сердце пустым.
Это относится не только к земным чувствам, но и к любви божественной.
Если ты видишь в людях только плохое, и каждый день для тебя выкрашен черным цветом, значит, сердце твое опустело от Любви, и нужно приложить много усилий, чтобы вернуть ее...

Нетерпимость

Мы не можем понять себя, а поэтому не умеем слышать других.
Свой опыт, не всегда верный; свои мысли и знания, часто смутные и отрывочные, мы ставим выше других, а грех, живущий внутри нас, и недостаток любви вызывают бурю несогласия и раздражения на непонятные нам мнения.
Мы бросаемся словно зверь на своего собеседника и с пеной у рта, забыв про логику и приличия, доказываем свою правоту.
Гордость не позволяет нам сделать шаг назад, осмыслить все на холодную голову.
Так теряем не только рассудок, но и многих, кто мог быть нам верным другом, так расстаемся с любимыми и родными.
Нетерпимость в политике приводит к войнам, нетерпимость в вере - к расколам, а нетерпимость в обычной жизни - к разводам и вражде.

Мой духовник о. Василий часто говорил:

"Никогда не спорь, особенно в вопросах веры, потому что споры вызывают неприязнь.
Где неприязнь - там нет любви, а где нет любви - там нет истины."
Действительно так: любовь выше всего - наций, возраста, пола, юриздикций.
Если поселяется она в сердце человека, то у него пропадает желание любой ценой доказывать правоту,
потому что в жизни есть только одна Правда - Любовь, которая есть Бог.

Пройти сквозь стену

Было мне лет пять, не больше.
Друзья мои, что постарше, спросили очень серьезно: "Хочешь пройти сквозь стену?"
Конечно, кто же этого не хочет?
Мне, маленькому дураку, завязали глаза, вымазали лицо навозом (сказали, что это волшебная мазь), прошептали что-то на тарабарском, раскрутили как следует, а потом приказали: "Шагай, только изо всех сил!"
Я поверил и шагнул, ударился лбом о бревна, набил себе приличную шишку.
Наградой мне был всеобщий хохот, а еще наука на всю жизнь: никогда не пытайся пройти сквозь стену, особенно вслепую, и еще с чужих слов.

Впрочем, дальше, когда я вырос, я забыл этот урок и часто пытался пробить лобом стену: стену нелюбви, непонимания, отчуждения, несправедливости, одиночества.
Результат всегда был такой же, как в детстве, но я всякий раз упрямо шел напролом, пока однажды стена эта не выдержала и - расступилась...
Тогда я понял: если веришь во что-то несомненно, и желаешь чего-то очень сильно, то рано или поздно вера твоя принесет плод, и желание твое обязательно исполнится.
Нужно только быть верным своей цели и своей мечте, не взирая на усмешки слишком разумного, циничного и высокомерного мира...

Искусство гореть

Мне всегда нравился библейский образ купины неопалимой.
Терновник полыхал божественным огнем и не сгорал, оставался живым и зеленым.
Все это имеет прямое отношение к нашей душе и к нашей жизни.

Помнится, в юные годы одолевали меня грандиозные замыслы.
Мысли теснились в голове, готовые разорвать череп, чувства кипели в сердце, обжигая его, образы являлись перед глазами как живые.
Я забывал про сон, еду, друзей; день и ночь стучал по клавишам машинки, словно одержимый, пока усталость не брала свое и разочарование не остужало душу.
Силенок и умения было мало, так что вместо стройного здания с белыми колонами, получались безнадежные развалины.

Тогда впадал я в уныние, разуверивался в своих способностях.
Что-то похожее случалось и в любви.
Фантазии было не занимать, я влюблялся сразу и "на века", с полоборота бросался на штурм "крепости", требуя от женщины всего и сразу.
Любовь вспыхивала ярко и тут же угасала, оставляя после себя горький дым оставленности и разочарования.

Вера дала мне мудрость.
Всему, что происходит в жизни человека, должен быть свой срок и свой накал.
Чувство или мысль должны зародиться и расти как травинка, как колос.
Они должны пройти сквозь холод и дождь, закалиться в бедах и неудачах, должны гореть размеренно, будто лампада перед иконой.
Если фителек выдвинут мало, то огонь гаснет быстро, а если сильно - то много чадит и сгорает моментально.
Точно такой же должна быть и вера: если она с надрывом, с чрезмерной ревностью, то быстро остывает, остается только привычка, не более того.
И еще нужно всегда помнить: божественный огонь любви, мысли, веры, вдохновения всегда приходит свыше.
Если это сделал я, своими слабыми силами, то это всего лишь глина, имеющая некую форму.
Только Дух делает из этой глины живое, вечное, великое.
Мы лишь свидетели этого таинства, как Моисей при купине неопалимой.
Только охваченные этим дивным огнем, мы можем гореть, не сгорая и не обжигаясь.
Дай Бог всем этого светлого огня - и в творчестве, и в жизни...

Странные желания

Хочется оставить шум и суету города со всеми мнимыми ценностями и удобствами и пойти по пыльным дорогам моей родины.
Хочется переходить от храма к храму, петь стихиры, читать псалмы, писать иконы, слушать разные притчи и истории, общаться с нищими и обездоленными, или сидеть у костра, печь рыбу на углях и беседовать о жизни и о пути.
Хочется построить себе маленький домик у подножия горы, чтобы журчал поблизости ручей или плескалось озеро, резвилась рыба на заре и вдалеке считала дни мои кукшка.
Созерцать рассветы и закаты, слушать музыку леса и песню шмеля, думать о небесном и не вспоминать о горьком.
Пусть туманы охлаждают сердечныый пыл, а вьюга и снег отгоняют ленность души.
Хорошо бы зимой сидеть у печки, читать премудрые книги и ждать весны.
Друзьями пусть будут птицы и звери, а когда придет срок - уйти на солнечную поляну, лечь на спину, смотреть в высоту.
И пусть сквозь меня прорастают травы, пусть спешат по своим заботам трудолюбивые муравьи, а любопытная сойка опустится на ближайший куст черемухи и поведает мне о небе, свободе, полете...

К чему бы эти мысли?..

Правда Иуды

"Иуда - предатель, вор и льстец", - так называем мы человека, который три года ходил за Христом, терпел гонения и лишения нищей страннической жизни.
Неужели все это время он носил в себе черные намерения?
Неужели не мог обогатиться, являясь хранителем казны, а предательство совершил только ради тридцати сребренников?
Неужели он не видел чудеса, которые совершал их Учитель, и не слышал небесные глаголы, которые Он произносил?..

Святые отцы говорят, что Иуда был искренним последователем Спасителя, но стал жертвой закона, точнее буквального его толкования.
Евреи ждали своего избавителя, но понимали это очень узко: они думали, что он освободит их от римского плена и даст власть над окружающими народами " Моав и Сава дары принесут, а Эфиопия персть полижет".
В их голове не укладывалось, что Он может принести свободу от греха и высшую, вечную власть любви.
Все ждали царя земного, пришедшего в силе и славе, которй призовет народ к восстанию, а пришел Царь Небесный, кроткий и тихий, который проповедовал силу Божию, которая в немощи совершается, и призывал возлюбить врага.
Это, конечно, вызывало ярость и раздражение у народа, особенно у властителей.
Иуда был умным человеком, но он, как и другие ученики, думал, что следует за царем Израильским, спасителем нации.
Он был искренний патриот и убежденный иудей.
Он, без сомнения, любил Христа, но еще больше почитал закон.
А в законе было сказано: если кто увидит лже-мессию и убедится в этом, то обязан донести первосвященникам.
Даже вознаграждение было точно указано: тридцать сребренников...
Думается, воинственному Иуде был не близок мирный Дух его Учителя,
но он убедился, что Иисус не царь только тогда, когда Тот накануне великого праздника Пасхи умыл ноги своим ученикам.
В иудействе все было строго регламентировано: ритуальное омовение ног должен был совершать последний раб, слуга, но ни в коем случае не господин, а уж тем более царь.

Христос нарушил этот закон, чем ввел в смущение всех учеников.
Для Иуды же это был крах.
Он понял, что Иисус не царь Иудейский и что он, согласно предписаниям закона, должен Его предать суду.
Так началась человеческая трагедия, жесточайшая брань между любовью и долгом закона, которая закончилась поцелуем в Гефсиманском саду, и петлей на высохшем дереве...

Я, конечно, не оправдываю Иуду (как это можно оправдать?), но я всегда старался понять его.
Каково человеку, которому в истории выпала такая ужасная роль. "Лучше бы ему не родиться..." Страшные слова!...







Святителю отче наш, Феодосіє, моли Бога за нас!
Владимир Трубинов. Сердце сокрушенно (ч.6) | Храм святителя Феодосія Чернігівського
© 2009-2023 Храм свт.Феодосія Чернігівського
(03179 Київ, вул. Чорнобильська, 2. тел. +38 066-996-2243)

За благословінням Блаженішого Володимира, Митрополита Київського і Всієї України.

Головний редактор - протоієрей Олександр Білокур , Головний редактор - Олена Блайвас, Технічний редактор - Олександр Перехрестенко


Відвідувачей на сайті: 172