(предмет - "Основное Богословие")

Введение

В настоящее время медицинская наука пересматривает свое традиционное понимание смерти.
Новые данные говорят о том, что смерть не конец жизни личности, а ее переход в другие условия существования.
Большинство людей XX века знают о смерти очень мало.
Неизвестность пугает, и о смерти стараются не думать, принимая на веру материалистические теории о жизни и смерти, которые уже давным давно устарели и сменяются новым пониманием: вселенная больше, чем только материя.
Кто верит, а кто и не верит в проявление жизни духа после прекращение биологических процессов тела.

За последние 15 - 20 лет ученые, изучающие процессы, связанные с умиранием и смертью, сделали много новых открытий, часто совершенно неожиданных и Идущих вразрез с нашими привычными взглядами на жизнь и смерть.
В настоящее время медицинская наука пересматривает свои старые, традиционные понятия, так как новые данные показывают, что смерть - это не конец существования личности, а ее переход в новые условия бытия.

Большинство людей XX века очень мало знают о смерти, о том, как происходит умирание и что будет после него. О смерти не думают.
Это может показаться странным, так как смерть - самое важное событие во всей земной жизни человека, и ничего более определенного и более окончательного ни с кем из нас случиться не может.
Это ясно всем, и все же во время нашей жизни почти все мы живем, что называется, день за днем и о смерти не думаем или, может быть, правильнее сказать, только стараемся не думать, потому что где-то в глубине всегда есть ощущение неизбежного и смутная тревога.
Мысль о смерти трудная и неприятная, вот и стараемся не думать.
Прежде всего, что пугает нас больше всего?
Для многих смерть - это что-то вроде сна без сновидений.
Закрыл глаза, заснул, и ничего больше нет. Тьма.
Только сон утром кончится, а смерть - это навсегда.
Конечно, жаль и горько потерять все, что мы любим на земле, но это скорее горе, чем страх.
Многих больше всего страшит неизвестность, а что с нами будет?
Страшит ощущение, что со мной будет происходить что-то неизвестное, независимое от моего желания, и я ничего не смогу сделать.
Вот и стараемся забыть, что смерть неизбежна.

И все-таки каждому из нас иногда приходят в голову и другие беспокойные мысли:

"А что если это не так? А что если смерть не конец, и после смерти тела я, неожиданно для самого себя, вдруг окажусь в совершенно новых условиях, сохранив способность видеть, слышать и чувствовать? И самое главное - а что если наше будущее за порогом в какой-то мере зависит от того, как мы прожили наше время и какими мы были, когда перешагнули смертный порог?"

Люди верующие обо всем этом уже думали, и, когда придет их время, им, вероятно, все будет понятнее, чем так называемым неверующим. И не только понятнее, но и легче.
А ведь перейти через этот рубеж придется всем, и многие встретят то, чего они не ждут и о чем не думают.

Смерть неизбежна, и после нее есть только две возможности - полное ничто или какое-то продолжение нашего существования.
Мы назвали это будущее существование возможностью, хотя сейчас, после новых открытий, сделанных медицинской наукой, правильнее было бы назвать посмертное существование не возможностью, а вероятностью или даже очевидностью.

Прежде всего - откуда пришло и как развилось это почти повальное неверие, нависшее над человечеством XX века?
Ведь так было не всегда, ибо извечно только истинное, ложное никогда не бывает долговечным. Все религии и даже примитивные язычники-дикари в той или иной форме верят в какой-то потусторонний мир и в то. что смерть не конец существования.
Вера в духовность охватывает все человечество с самого начала его истории и до сих пор.

Отрицание Бога и всего духовного развилось только в течение последних 100 - 150 лет.
Оно выросло из материалистической философии, признававшей только видимое или доступное другим органам чувств.
Эта философия сейчас потеряла всякое научное значение и обанкротилась не только в теории и практических выводах, но и в самой своей основе, когда было обнаружено, что материя не есть нечто постоянное и что ее первооснова - протоны, электроны и так далее - энергия.
Понимание духовности вселенной присуще людям извечно, отрицание всякой духовности кратковременно и уже уходит из мира как всякое ложное учение.

Материалисты учат, что человек состоит полностью, на все 100 процентов, из материи.
Жизнь это поток разных химических и молекулярных процессов, происходящих в тканях организма; даже мысль - это что-то вроде секреции мозговых клеток.

Профессор Ховард Хаггард из Лондона писал в середине XX столетия:

"Мозг - это такой же орган тела, как печень или сердце... будучи стимулирована, печень выделяет желчь, сердце, когда его стимулируют, накачивают кровь, а мозг, когда его стимулируют, выделяет мысли" .

И так далее.

При умирании материя, из которой состоял человеческий организм, распадается и существование личности прекращается. Вот философия материализма.
У ученых материалистов все просто и ясно.
Они не задают себе вопроса - зачем же все это и в чем тогда смысл жизни.
И ответа на такие вопросы у них нет.

Современный нам материализм не имеет ничего общего с научным методом, хотя все еще используется для политических целей. В ряде стран материализм стал государственной философией и поддерживается правителями этих стран, так как бездуховное население послушнее.
Один из философов, отвечая материалистам, сказал:

"Можно, конечно, думать, что все во вселенной сложилось как-то само собой без участия высшего разума, но тогда можно думать, что после взрыва в типографии буквы, попадав на землю, сами собой сложились в полный текст Британской Энциклопедии".

Есть вещи, которые можно измерить и взвесить, можно видеть, слышать, воспринять одним или всеми нашими органами чувств.
И есть понятия другого порядка: любовь, ненависть, сострадание, зависть, желание, отвращение, чувство совести, стыда...
Ни взвесить, ни измерить их нельзя, но все они существуют и более реальны и более важны, чем все вещи и понятия мира материального.

В книге д'Сент-Экзюпери для детей и взрослых "Маленький принц" есть чудесная фраза:

"Самое главное для глаз невидимо".

Многим вообще свойственно замечать только то, что бросается в глаза, только то, что реально ощутимо. Невидимое, хотя и безусловно существующее, игнорируется или просто не замечается.
Человек увидит, что умерший перестал двигаться, перестал дышать, глаза остановились.
Это все...
А ведь когда мы стоите рядом с умирающим, мы ясно чувствуем, что происходит что-то невидимое, происходит что-то глубокое и большое, для нас необъяснимое…

І. Трактовка смерти и смертности человека - онтология смерти; смертность и тление, как "физическое" следствие грехопадения.

Появившись в недрах личной воли прародителей, грех привел к повреждению природы человека, в силу вступили новые законы.
Согласно прп. Максиму Исповеднику, в человеческую природу "вошли тленность, смертность и страстность, которых не знало человеческое естество до грехопадения".
Эти проявления наиболее явны на уровне человеческого тела, но, безусловно, затрагивают и душу.
Термин тление обозначает процессы распада, разложения, утраты единства и целостности разного рода.
До грехопадения человек не испытывал тления, но, потенциально, мог измениться.

"Если бы он сохранил божественную заповедь, он стал бы неизменно нетленным по благодати: грехопадение ввело тление в природу человека".

Оно стало проявляться на уровне тела в процессах распада, постоянно происходящих в живом человеческом организме (выделение пота, низшие отправления и т.д.).
Жизнь человека по грехопадении настолько связана с процессами распада, что нам достаточно трудно понять физиологию райского состояния человека.
Даже после грехопадения законы функционирования человеческого организма менялись постепенно. Адам и его прямые потомки жили по нескольку сот лет, что трудно себе представить с точки зрения современных представлений о долгожительстве.

Однако телесными проявлениями не ограничивается действие тления в человеке.
Из греческого текста 2 Кор. 11,3: "...боюсь, чтобы, ваши умы не повредились ( ; слав.: да не истлеют умы ваша), уклонившись от простоты во Христе", - можно понять, что тление проявляется и на уровне души.
Ум растлевается, обращаясь от простой веры в Бога, основанной на созерцании и надежде, к сложным теологическим системам.
На уровне всех сил души заметны противоречивые стремления и мысли, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую (Рим. 2, 15).

Смертность тоже тесно связана с тленностью, поскольку является разрушением целостного душевно-телесного состава человека.
Человек был создан для бессмертия, но согрешение прародителей привело к появлению смертности в человеческой природе.

Святые отцы так объясняют причину появления смерти:

"Как отделение души от тела есть смерть тела, так отделение Бога от души есть смерть души.
И главным образом смертью является смерть души.
На нее указывает Бог, когда, давая заповедь в раю, сказал Адаму: в какой день вкусишь от запрещенного древа, смертию умрешь (Быт. 2, 17).
Ибо тогда умерла душа его, чрез преступление отделившись от Бога, по телу же он продолжал жить с того часа и далее до девятьсот тридцати лет.
Но смерть, прибывшая через преступление, не душу только сделала непотребною и человека подклятвенным, а и тело, соделав многоболезненным и многострастным, предала наконец смерти".

Св. Григорий Палама говорит о двух видах смерти: телесной и духовной.
Первая заключается в отделении тела от оживлявшей его души, вторая есть отделение Бога от души или, по изъяснению свт. Филарета Дроздова:

"лишение души благодати Божией, которая (т.е. благодать) оживляла душу высшей духовной жизнью".

Духовной смертью умер Адам сразу после нарушения заповеди, и с тех пор она стала состоянием всего человечества до пришествия Спасителя в мир и виновницей телесной смерти.

Дух человека в состоянии духовной смерти - т.е. богооставленности - быстро утрачивает переживание осмысленности и полноты бытия, что может стать, опять-таки, причиной различных психических аномалий, о чем убедительно свидетельствует В. Франкл:

"Мы можем утверждать следующее: если у человека нет смысла жизни, осуществление которого сделало бы его счастливым, он пытается добиться ощущения счастья в обход осуществлению смысла, в частности с помощью химических препаратов..."

Б.А. Маки, директор Центра реабилитации алкоголиков военно-морских сил США, утверждает:

"Работая с алкоголиком, мы очень часто убеждаемся, что жизнь, по-видимому, потеряла для него смысл"...

Подобные вещи мы наблюдаем и в случаях с наркоманией.

Если верить Стенли Криппнеру:

"сто процентов случаев наркомании связаны с ощущением утраты смысла...

На самом деле похоже, что агрессивные импульсы разрастаются прежде всего там, где налицо экзистенциальный вакуум. Что верно по отношению к преступности" .

Следствием смерти духовной является телесная смерть, которая, как и всякое наказание Божие, содержит в себе человеколюбие:

"Впрочем и здесь (в наказании за грех, человек) приобретает нечто, именно смерть - в пресечение греха, чтобы зло не стало бессмертным.
Таким образом самое наказание делается человеколюбием.
Ибо так, в чем я уверен, наказывает Бог".

Действительно, "смерть останавливает в человеке действие зла, ведь иначе он мог бы бесконечно деятельно совершенствоваться во зле и уподобиться диаволу - смерть пресекает цепочку порочных деяний и, тем самым, как бы отделяет человека от диавола".

Половое общение, зачатие, рождение, кормление грудью, младенческий и старческий возраст, - все это возникает в результате появления в человеке тленности, смертности и страстности.
Для обозначения этих новых условий существования человеческой природы свв. отцы иногда используют специальный термин - "кожаные ризы" , заимствованный из Книги Бытия, в которой говорится, что перед тем, как изгнать человека из рая, сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные ( ; от - кожа, шкура), и одел их (Быт. 3, 20).
По толкованию Отцов здесь речь идет именно об облечении человеческой природы в тленность, смертность и страстность, которые сближают человека с одетыми в шкуру бессловесными животными.

"Когда я слышу слово "кожа", - говорит свт. Григорий Нисский, - оно говорит мне о внешнем виде неразумной природы, в которую мы облеклись, приобщившись к страстям".

Тленность и смертность, и все проявления их, будучи свойствами человеческой природы, естественным образом наследуются через рождение, поскольку в рождении сообщается рождаемому природа со всеми ее свойствами.
По знаменитому выражению свт. Филарета,

"как от зараженного источника течет зараженный поток, так от родоначальника, зараженного грехом и потому смертного, естественно происходит зараженное грехом и потому смертное потомство".

ІІ. Символика смерти в библейской и цекровной традиции.

В Псалме 103 читаем:

"Сокрываешь лице Твое, они смущаются; возьмешь от них дух Твой, они умирают и в прах Твой возвращаются; пошлешь дух Твой, они созидаются, и Ты обновляешь лице земли".

В Псалмах и книгах пророков смерть определяется такими понятиями, как "тишина", "молчание", "страна забвения", "прах", "бездна".

"Что пользы в крови моей, когда я сойду в могилу? Будет ли прах славить Тебя?" (Пс. 29,10).

"В смерти нет памяти о Тебе; во гробе кто славит Тебя?" (Пс. 6,6).

"Разве над мертвыми Ты сотворишь чудо? Разве умершие восстанут и будут славить Тебя? Разве во гробе будет возвещена милость Твоя и верность Твоя в преисподней? Разве познают во мраке чудеса Твои и правду Твою в земле забвения?" (Пс. 87,11).

"Не мертвым хвалить Господа и не нисходящим в страну молчания"(Пс. 113, 25).

"Потому что ад не исповедует Тебя. Смерть не будет хвалить Тебя, нисходящие в могилу не могут возвещать Твою истину" (Ис. 38, 18).

В этих цитатах очень характерно проявлено ветхозаветное отношение к смерти.
Пророки трактуют ее прежде всего как уничтожение возможности любого действия - даже во славу Господню.

Но все же есть и надежда на воскресение; о ней говорится в книге Исайи (26,19), в книге Иова (19,25) и особенно у Иезекииля (37,9-14).
Даниил говорит, что

"многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие - на вечное поругание и посрамление" (12,2).

Однако для христиан понятие смерти не исчерпывается чисто физическим смыслом, возвращением в прах.

В православной богословской энциклопедии архимандрита Никифора (издание 1891 года) читаем:

"Смерть бывает двоякая: телесная и духовная.
Телесная смерть состоит в том, что тело лишается души, которая оживляла его, а духовная в том, что душа лишается благодати Божией, которая оживляла ее высшею духовною жизнею. Душа также может умереть, но не так, как умирает тело.
Тело, когда умирает, теряет чувства и разрушается; а душа, когда умирает грехом, лишается духовного света, радости и блаженства, но не разрушается, не уничтожается, а остается в состоянии мрака, скорби и страдания.
Смерть вошла в мир через грех наших прародителей. Все люди родились от Адама, зараженного грехом, и сами грешат.
Как из зараженного источника естественно течет зараженный поток, так от родоначальника, зараженного грехом и потому смертного, естественно происходит зараженное грехом и потому смертное потомство".

О смерти как наказании за грехопадение говорится во многих книгах Священного писания.

Подробные рассуждения на эту тему содержатся, например, в "Послании к римлянам Святого апостола Павла":

"Посему, как одним человеком грех; вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили.
Ибо и до закона грех был в мире; во грех не вменяется, когда нет закона.
Однако же смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама, который есть образ будущего.
Но дар благодати не как преступление.
Ибо если преступлением одного подверглись смерти, многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, переизбыточествует для многих.
И дар не как суд за одного согрешившего; ибо суд за одно преступление - к осуждению; а дар благодати - к оправданию от многих преступлений.
Ибо если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа.
Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни" (Рим. 5.12-18).

Размышляя об особенностях православного восприятия смерти, архимандрит Киприан (Керн) писал:

"Кроме мучений и власти ада, еще нечто смущает нас в смерти: это невыясненность той нашей жизни.
С моментом телесной смерти для души перерыва не будет: душа, как жила до последней минутки земной жизни, так и будет продолжать жить до Страшного Суда...
В Православии нет смерти, ибо смерть лишь узкая межа между жизнью здесь и смертью в будущем веке, смерть есть лишь временное разлучение души и тела.
Нет смерти ни для кого, ибо Христос воскрес для всех.
Там вечность, вечный покой и вечная память у Бога и в Боге.
Не мусульманский рай с гуриями перед нашими очами, не тусклая и нудная нирвана, не противное и скучное перевоплощение, а тихие райские обители, немерцающий Свет в невечернем Дне Христова Царства.
Вечное приобщение блаженства, вечная литургия, где херувимскую поют не человеческие голоса, а лики самих херувимов и серафимов".

Канонически идея бессмертия души впервые была оформлена на Никейском соборе (325 г.), когда при утверждении символа веры в него был включен догмат о жизни вечной. Однако в дальнейшем в богословской среде возникли значительные споры о природе души и ее судьбе после телесного умирания.

ІІІ. Обзор основных религиозно-философских парадигм, которые раскрывают христианское видение смерти и бесмертия:

Смерть человека, несмотря на ее биологическую и антропологическую идентичность, вариативна в культурном и духовном смысле.
Восприятие, оценка, переживание смерти и размышления на эту тему заметно дифференцируются в разных культурных системах и исторических эпохах.

С нашей точки зрения, можно выделить три парадигмы христианского осмысления и отношения к смерти:
1. аксиология смерти (оценка смерти);
2. метафизика смерти (представление о бессмертии);
3. моральные императивы (нормативная этика смерти).

В соответствии с данной схемой мы и рассмотрим насколько это возможно решений проблемы жизни и смерти в свете христианского богословия.

3.1. Аксиология смерти (оценка смерти).

В христианстве оценка смерти и отношение к ней неоднозначны.
Онтологически смерть, конечно, - зло, но это зло вторичное, ибо главное зло - грех, приведший к падению человека, утрате им изначального бессмертия.

В ХIII книге "О граде Божием" Августина Блаженного даются необычайно тонкие и логически безупречные рассуждения относительно того, какой смертью Бог угрожал Адаму и Еве и какой наказал их и их потомство.
С точки зрения Августина, необходимо различать смерть первую и вторую.
Первая смерть человека бывает, когда душа, оставленная Богом, терпит без тела временные наказания.
Вторая же бывает, когда душа, оставленная Богом, вместе с телом (после Страшного Суда) терпит вечное наказание.
И напротив, учит апостол:

"Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет" (Отк. 20, 6).

Господь, запрещая Адаму и Еве есть с дерева познания добра и зла, угрожал им в случае нарушения запрета обеими смертями, которые есть зло.
Однако Его действительное наказание оказалось мягче: прародители рода человеческого были наказаны реально первой смертью и лишь потенциально второй.

Что касается того, какой смертью может умереть человек и как оценивать его смерть, то, говорит Августин, это зависит от того, как он жил.
Первая смерть в свою очередь состоит из смерти тела и смерти души.
Телесная смерть, когда происходит разлучение души с телом, ни для кого не бывает доброю. Даже если умирание происходит быстро и безболезненно - смерть есть наказание.
Однако, если человек претерпевает смерть с благочестием и ради добра, то его душа, отделившись от тела, пребывает в покое и не терпит наказания; тогда телесная смерть есть благо, поскольку она пресекает возможность прегрешений.
Смерть же души, отделенной от тела, наступает, когда она, оставленная Богом, претерпевает муки за грехи жизни - это участь грешников; такая смерть, безусловно, есть зло.

Но наихудшее зло - вторая смерть, которой подвергаются непрощенные грешники после Страшного Суда.
Августин задается также вопросом: почему праведники, чьи души попадают в рай, не обретают сразу же и бессмертного тела, то есть не воскресают тотчас по смерти?
Для чего, собственно, нужен этот разрыв во времени между смертью конкретного человека и Страшным Судом - судом всех, посмертным бестелесным существованием душ и всеобщим воскресением?
Такой порядок, отвечает сам же Августин, необходим для того, чтобы не ослабела вера, неотделимая от надежды, ожидания того, чего еще не видят в действительности.
Без такого порядка не только не испытывалась бы вера посредством невидимой награды, но и не было бы самой веры, если бы получали награду за свои дела тотчас после того, как начали ее искать.

Таким образом, в силу неопределенности посмертной судьбы каждого человека, даже праведника, смерть воспринимается в христианстве как недоступная разуму тайна, сопряженная с переживаниями страха и надежды.
Христианство преодолевает языческий рационализм в оценке смерти и целиком полагается на иррациональную веру в спасение.

Из общей оценки смерти вытекают частные оценочные суждения.
Несмотря на то, что смерть в христианском понимании есть отделение души от тела, последнее, в отличие от античной и индуистско-буддийской традиции, не считается чем-то внешним и несущественным в жизни, смерти и посмертном бытии человека.

Во-первых, это обусловлено тем, что до грехопадения тело было также бессмертно, как и душа. Более того, грех поразил сначала душу человека, а только потом от него пострадало тело.

Во-вторых, христианство зиждется не на пренебрежении телом, а на его преображении.
В этом заключается суть христианской аскетики.
О прославлении и осиянности тела Святым Духом свидетельствуют, по христианскому вероучению, нетленность, мироточение и чудотворность святых Божьих Угодников.

В-третьих, главная идея христианства - воскресение, означающее грядущее восстановление целостного человека как духовно-душевно-телесного существа.

Позитивное отношение к телу предопределило осудительное отношение в христианстве к членовредительству и особенно к самоубийству.
Последнее до сих пор считается тягчайшим грехом и преступлением еще и потому, что исключает возможность предсмертного покаяния.
Смерть без покаяния и соборования (елеосвящения) считается крайне нежелательной, ибо отягощает посмертную судьбу человека.

Вот почему в средние века боялись не столько смерти как таковой, сколько внезапной смерти.
Покаяние, то есть признание человеком своей греховности и нечистоты, учит Церковь, обладает чудодейственной силой.
Покаянием искупаются даже тяжкие грехи.
Так Христос успокаивает распятого с ним разбойника, усовестившегося своих преступлений:
"Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю" (Лк. 23, 43).

В христианстве нет однозначного отношения к страху смерти, которому придается более духовный, нежели моральный смысл.
Это связано с дифференциацией самого понятия смерти, которая делится на телесную, душевную и общую погибель человека после Страшного Суда.
Перспектива и возможность смерти души и погибели в геенне вызывают в сердце христианина чувство метафизического страха, который оценивается высоко.
Такой страх коррелятивен со страхом Божиим, составляя два низших уровня этого религиозного переживания: во-первых, опасение наказания от Бога; во-вторых, трепет перед Его величием и всемогуществом.
Переживание такого рода страха есть симптом греховности жизни и одновременно знак, подаваемый высшими силами, к ее очищению и преображению: "начало мудрости - страх Господень..." (Притч. 1, 7).

В страхе телесной смерти переплетается много разнообразных мотивов и переживаний, что обуславливает вариативный характер оценок.
"Боязнь смерти есть свойство человеческого естества, происшедшее от преслушания" , - провозглашает преп. Иоанн Лествичник, очевидно, имея в виду то, что каждый человек, неся на себе печать онтологической падшести Адама, не может не пугаться радикальной перемены, которую предвещает ему смерть.
Даже Иисус Христос, воплотившийся Бог, боится телесной смерти, ибо помимо всего прочего она сопряжена со страданием и болью:

"Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты" (Мф. 26, 39).

Однако в страхе телесной смерти может обнаруживаться и чрезмерная тяга человека к земной жизни с ее страстями, греховными делами и помыслами.
В таком случае страх является и греховным, и неразумным, ибо затворяет возможность актуализации более глубокого и конструктивного страха - страха гибели души.

"И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне" (Мф. 10, 28).

3.2. Метафизика смерти (представление о бессмертии).

Христианское учение о бессмертии включает в себя сотериологический и эсхатологический аспект.
Главное действующее лицо христианской сотериологии и эсхатологии - Иисус Христос, Спаситель человечества и мира.

Христианство зиждется на вере в Богочеловечность Христа - двойственность его природы: божественную и человеческую.
Бог как дух не просто воплотился в человека (материализовался), чтобы проповедовать свое учение, а именно вочеловечился - обрел всю полноту человеческого бытия с его душевными скорбями, телесными страданиями и смертью.
Человечность Христа, понимаемая как Его реальная земная жизнь и праведность, является не только догматом религиозного сознания, но и фактом исторической науки.
Учительство Христа также достоверно: об этом свидетельствуют Евангелия.

Божественность Христа есть предмет веры христианина, подкрепленной прямыми свидетельствами очевидцев, доказательствами косвенного порядка и богословскими рассуждениями.
И здесь, безусловно, главный вопрос - действительно ли воскрес Христос, убитый на кресте?
Если это так, то произошло сверхъестественное событие, непосильное для человека, но посильное для Бога.
На вере в воскресение Христа держится все христианство:

"А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и наша вера" (1 Кор. 15, 14).
Отсутствие или недостаток веры в воскресение Христа, учит апостол Павел, есть признак греховности человека (1 Кор. 15, 17).

Очень важно, что именно апостол Павел свидетельствует о воскресении Христа, ибо он, до обращения в христианство звавшийся Савлом, был яростным противником Христа и гонителем христиан:

"Ибо я наименьший из Апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию" (1 Кор. 15, 9).

В "Деяниях святых Апостолов" (гл. 9, с. 1-22) воспроизводится сцена мистического откровения Савлу Иисуса Христа, случившаяся с ним по дороге в Дамаск.
После этого Павел не только стал верующим христианином, но и получил дар апостольского служения - воспринял божественную истину во всей полноте и проповедовал ее повсюду.
Смысл воскресения заключается в том, что Христос как человек, умер, но воскрес, потому что в нем был Бог.
Но поскольку Христос был послан в мир как Искупитель греха Адама и Спаситель всех людей, то и всякий верующий в Него, имеющий Его в своем сердце хоть и умрет телесно, но душа его будет жить вечно, а после Страшного Суда он воскреснет, то есть душа его соединится с преображенным телом.

Именно идея воскресения составила оригинальность и новизну христианского учения, в значительной степени способствовала его широкому распространению и популярности в прошлом и настоящем.

Воскресение, собственно, есть не что иное, как воссозданная жизнь умершего человека, заново обретшего свою телесность в несколько измененном виде.
Согласно Евангельским представлениям, мертвые восстанут из гробов не в своем физическом теле, а в преображенном духовном теле, почти повторяющем очертания физического, в цветущем возрасте и без половых различий: "Ибо в воскресении не женятся, не выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах" (Мф. 22, 30).

У апостола Павла находим откровения о воскресении:

"Есть тела небесные и тела земные: но иная слава небесных, иная земных; иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд: и звезда от звезды разнятся в славе.
Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничтожении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело духовное.
Так и написано: "первый человек Адам стал душею живущей", а последний Адам есть дух животворящий.
Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное.
Первый человек - из земли, перстный; второй человек - Господь с неба.
Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные; и как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного.
Но то скажу вам, братья, что плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления.
Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубят, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему - облечься в бессмертие.
Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное же облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: "поглощена смерть победою"" (1 Кор. 15, 40-54).

На заре христианства, когда отцам церкви приходилось бороться с языческими представлениями и с ересями внутри самого христианства, проблема телесного воскресения неоднократно поднималась ими, чтобы различными богословскими доводами укрепить веру в вечную жизнь со Христом.

В частности, Тертуллиан в своем трактате "О воскресении плоти" приводит несколько аргументов в пользу телесного воскресения.

Они, во-первых, сводятся к тому, чтобы показать тесную связь души с телом, где последнему отводится очень важная роль.

"Плоть омывается водами крещения, дабы душа очистилась.
Плоть помазывается, дабы душа освятилась.
Плоть осеняется крестным знамением, дабы душа восприняла силы.
Плоть удостаивается возложения рук, дабы Дух просветил душу.
Плоть питается телом и кровью Христовою, дабы душа насытилась сущностью своего Бога.
Стало быть душа и плоть не могут разлучены быть и при награде участвуя в трудах совокупно".

Во-вторых, Тертуллиан утверждает, что плоть была сотворена Богом прежде души и для души, а также для восприятия духа.

"Если Адам - первый человек, а плоть представляла собою человека до наделения душой, то, несомненно, плоть и обрела душу.
Но при этом она все же осталась телом, а потому стала телом душевным.
Чем они могли бы называть плоть, если не тем, чем она стала благодаря душе, чем не была без души и чем не будет после ее исхода, пока не воскреснет?
Вновь обретя душу, она вновь станет душевным телом, чтобы стать духовным.
Ибо воскресает лишь то, что существовало. <...>
Значит, как простая прежде плоть, принимая душу, становится душевным телом, так после, облекаясь духом, становится духовной.
Устанавливая этот порядок, апостол (Павел. - В.С.) показывает его в Адаме и во Христе, как в примерах различия.
И когда он называет Христа последним Адамом, ты можешь понять из этого выражения, что он стремится утвердить воскресение плоти, а не души.
Ведь если и первый человек, Адам, был плотью, а не душой, но потом стал душой живою, то и последний Адам, Христос, назван Адамом потому лишь, что Он человек, а человек потому, что обладал плотью, но не потому, что имел душу.
Соответственно он добавляет: Не духовное прежде, но душевное, а потом духовное (1 Кор. 15, 46), - как свидетельствуют оба Адама".

В-третьих, говорится о том, что воскресение плоти - это посильная задача для всемогущего Бога.

"В самом деле, если Бог все создал из ничего, Он может и плоть, обратившуюся в ничто, опять создать из ничего. <...>
Во всяком случае тот, кто создал, способен и воссоздать, ибо гораздо труднее создать, чем воссоздать, труднее начать, чем продолжить.
Так и воскресение плоти ты должен считать делом более легким, чем ее создание".

Учение о воскресении наиболее полно и глубоко выражает идею личного бессмертия, ибо человек осознает свое личностное Я только в контексте своей телесности, в которой протекает вся его душевная и духовная жизнь.
Благодаря телу человек имеет индивидуальную биографию, неповторимый набор многообразных отношений с другими людьми, обществом, природой и Богом.
Учение о воскресении означает самоутверждение личности в вечности, продление до бесконечности бытия уникального человеческого индивидуума.
Оно способно удовлетворить самые глубокие духовные запросы и само способствует развитию глубокой и целостной личности.
Христианское учение о бессмертии чрезвычайно сложно, ибо вобрало в себя множество различных представлений и идей, не все из них мы можем проанализировать в данной работе.
Укажем только на ряд тем, которые требуют специального рассмотрения и в совокупности создают полную картину христианского учения о бессмертии: посмертная судьба души, мытарства души, структура рая и ада, откровения небесной сферы святым подвижникам веры и т.д.


3.3. Моральные императивы (нормативная этика смерти).

Основные добродетели христианства, сквозь призму которых рассматривается и проблема смерти, - суть вера, надежда, любовь, из которых последняя является основополагающей.

Неслучайно, отвечая на вопрос фарисея о главной заповеди для человека, Иисус сказал ему:

"...возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим". Сия есть первая и наибольшая заповедь.
Вторая же подобная ей: "возлюби ближнего твоего, как самого себя".
На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки" (Мф. 22; 37-40).

Спрашивается, какая выгода человеку от любви, предлагающей самоотверженность и служение Богу и людям?
Она становится очевидной именно в контексте проблемы смерти.
Любящий ближнего, то есть не эгоист, не воспринимает свою личную смерть как вселенскую катастрофу, а любящий Бога не упадет духом, не отчается и не потеряет надежды ни перед лицом своей собственной кончины, ни перед суровостью утрат.
Он никогда не одинок, ибо с Богом, а Бог и есть любовь, которая вечна:

"Любовь никогда не перестанет, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится" (1 Кор. 13, 8).

Парадоксально, но факт - любовь, достигшая своей полноты, тождественна смерти, которая есть отрада праведника.

Средневековый немецкий мистик М. Экхарт, тонко уловивший эту диалектику, писал:

"...ничто не может умертвить себялюбия и корысти, которые суть жизнь и природа человека, кроме любви сильной, как смерть, иначе никак не могут быть умерщвлены эти свойства.
Потому и терпят такую муку те, что в аду.
Ибо они алчут только своего, алчут, как бы освободиться им от муки!
И никогда не может им быть дано это.
Потому и умирают они вечною смертью, что жажда своекорыстия не умерла в них и никогда умереть не может.
И никто в мире не может им помочь, кроме одной любви, которой они совсем непричастны.
Таким образом, любовь не только сильна, как телесная смерть, она гораздо сильнее адской смерти, которая не может помочь осужденным, как та любовная смерть, что одна действительно убивает жизнь желания и своекорыстия".

Христос выразил эту мысль проще и короче:

"Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною; ибо кто хочет душу (жизнь) свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот приобретет ее" (Мф. 16; 24-25).

Способом актуализации божественной духовной любви в человеке служит память о смерти или смертная память, весьма почитаемая отцами Церкви.
Необходимость памяти смертной диктуется тем, что человеку не дано знать часа своего смерти.
Она может наступить в любой момент, настигнуть каждого невзирая на возраст и социальное положение.
Вот почему человек должен постоянно пребывать в покаянном состоянии, сознавать свое несовершенство и молить Бога о даровании благодати спасения.
Чем праведнее человек, тем более развита в нем память смертная и, наоборот, тот, кто помнит о смерти, у того больше духовных и моральных ресурсов для самосовершенствования.

"Невозможное, невозможное для человеков дело, - писал преп. Иоанн Лествичник, - чтобы настоящий день провели мы благочестиво, если не думаем, что это последний день нашей жизни".

Очень высоко ставил память смертную святитель Игнатий Брянчанинов.
Он говорил, что не надо отвергать состояние страха, тоски и безнадежности, которое охватывает человека, впервые помышляющего о смерти; своеобразная сердечная болезнь со временем преложится в радость.

"Воспоминание о смерти, о сопровождающих ее и о последующих ей страхах, воспоминание, сопряженное с усердною молитвою и плачем о себе, может заменить все подвиги, объять всю жизнь человека, доставить ему чистоту сердца, привлечь к нему благодать Святого Духа, и тем даровать ему свободное вознесение на небо мимо воздушных властей".

Чтобы пробуждать память смертную, советовал святитель, необходимо посещать кладбища, больных людей, присутствовать при кончине и погребении ближних.
Память смертная не только способствует праведной жизни и дарует спасение, но также есть путь познания Бога, самого себя и устроения своей вечной участи.

"Изгнанники рая! не для увеселений, не для торжества, не для играний мы находимся на земле, но для того, чтобы верою, покаянием и крестом убить убившую нас смерть и возвратить себе утерянный рай".

Помимо духовных и моральных наставлений, определяющих христианское отношение к смерти, огромное значение имеют таинства Церкви и вся культовая сторона религиозной жизни.
Крещение, миропомазание, исповедь и, особенно, евхаристия, согласно христианскому учению, подготавливают человека как к земной, так и к загробной жизни.
В православии евхаристия означает повторение священнослужителем жертвы Христа ради спасения человека.

"Всякий раз, когда верующий присутствует на Трапезе Жизни, смерть побеждается для него. Таинство становится врачевством бессмертия... противодействием смерти, дабы всегда была жизнь в Иисусе Христе".

Заключение.

Мы стоим на грани двух эпох. Эпоха материализма уходит в прошлое.
На смену ей приходит совершенно другое миропонимание - вселенная не только материя; а много больше...
Поэтому все более актуальным становится проблема переоценки общественным сознанием подходов материалистической философии в понимании таких категорий как жизнь и смерть.
На данном этапе развития современного общества эти понятия требуют положительного осмысления их в свете христианского богословия, основные понятия которого на протяжении двух тысячелетий служили культурообразующими и оздоравливающими факторами европейской цивилизации.
Нельзя не отметить того положительного влияния, которое на себе испытала европейская культура благодаря ее христианизации.

Не смотря на тенденции секуляризации современного общества при его внешнем благополучии, общественное сознание продолжает оставаться уязвимым в сфере положительного разрешения такого религиозно-философского понятия как смерть.
По нашему мнению на данном историческом этапе, актуализация основных аспектов христианского учения о смерти, и его положительное раскрытие в свете Священного Писания и христианской религиозно-филосовской мысли, позволит разрешить массу недоумений и проблем, как психологического та и морально-этического характера, что волнуют современное общество.

И данной работе мы постарались на основании доступных нам материалов, источников и исследований раскрыть всю многогранность и многосложность поднятой нами проблемы.

Источники:

1. Библия. М. 1998 г.
2. Свт. Григорий Богослов. Слово на Святую Пасху // Творения. Т. 1. Св.-Троицкая Сергиева Лавра. 1994.
3. Свт. Григорий Палама. Послание ко всечестной во инокинях Ксении. Гл. 4 // Добротолюбие. Т. 5. М. 1993.
4. Св. Григорий Синаит. Главы о заповедях и догматах // Добротолюбие. Т. 5. М., 1993.
5. Игнатий (Брянчанинов), еп. Соч. в 5 Т., Спб., 1905, Т. 3.
6. свт. Игнатия (Брянчанинова). Сочинения. Слово о смерти. М., 1991.
7. Прп. Иоанна. Лествица. Сергиев Посад. 1908.
8. П. Калиновский. Переход. М, 1996 г.
9. Киприан (Керн), архим. О молитве за усопших.
(http://www.symbolist.ru/rus/deadsymbols/hristiansnvo)
10. Литургия божественной евхаристии // Богословские труды. М., 1980. Т. 21.
11. Прп. Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалассию. Вопрос XLII//Творения. Т. 2. М., 1993.
12. М.Д. Муретов. Избранные труды. М, 2002 г.
13. Никифор, архим. Православная богословская энциклопедия. М., 1891. (http://www.symbolist.ru/rus/deadsymbols/hristiansnvo)
14. Д.В. Новиков. Христианское учение о человеке.
(http://www.pagez.ru/olb/093_2.php - А.Л.).
15. Тертуллиан. Избранные сочинения. М., 1994.
16. Свт. Филарет (Дроздов). Пространный христианский катехизис. М., 1911. (http://www.pagez.ru/philaret/nasl_007.php - А.Л.)
17. Свт. Филарет Дроздов. Толкование на Книгу Бытия. Т. 1. М., 1867.
18. В. Франкл. Человек в поисках смысла. М., 1990.
19. Анализ этого понятия в святоотеческой традиции см. в кн.: Nellas P. Deification in Christ. N.Y., 1987. P. 44-53. В русском переводе глава из книги Панайотиса Нелласа "Обожение во Христе" - "Кожаные ризы" - опубликована в №№ 5-6 журн. "Человек" за 2000 год (http://www.pagez.ru/olb/066.php - А.Л.).
20. Экхарт М. Духовные проповеди и рассуждения. М., 1991.

К началу страницы