Шутки и брань представляют собой карикатуру на человека.
В каждой шутке – надругательство над человеческой личностью, унижение её, освинячивание человека, стремление заменить его лицо уродливой рожей, как в кривых зеркалах, которые показывали в балаганах.
В шутке исчезает уважение к человеку как образу и подобию Божиему. А вместе с уважением пропадает любовь.
Если во время плача сердце человека смягчается, то во время шуток оно становится жестким, как камень.
Во время шуток и смеха ум человека помрачается, он не может мыслить о чем-либо высоком и святом, он ищет в других уродства.
Насмешка – это радость о том, что человек, образ Божий, одет в одежду, вывернутую наизнанку.
Первым шутником был Хам, который надсмеялся над наготой отца, а ещё раньше – демон, посмеявшийся доверчивости первозданных людей.
Недаром демона называют шутом и нередко изображают в одежде скомороха.

Шутка – это короткий приступ истерики, при котором человек освобождается от какой-то накопившейся в его душе энергии.
Он как бы выбрасывает её вон, в лицо другого, как плевок. Этим он будто бы снимает противоречия, накопившиеся в его душе.
Этот выброс энергии, связанный с помрачением сознания, приносит видимое облегчение, но по сути дела это облегчение той же природы, что и сквернословие, то есть благодаря унижению другого у человека возникает иллюзия своего собственного достоинства.

Говорят, что от шуток бывает хорошее настроение, – это неправда. После продолжительных шуток и смеха человек чувствует опустошение.
Отмечено, что карикатуристы и клоуны в своей личной жизни отличаются угрюмым и раздражительным характером, а нередко и приступами черной меланхолии, как будто шутки и смех – это тёмные провалы души, в которых гаснет свет ума и исчезают духовные силы.
Если человек, выслушав дюжину анекдотов и вдоволь посмеявшись над ними, станет на молитву, то он воочию увидит безобразие своей души.

Есть психический комплекс шутника, который везде и всегда ищет несоответствия и уродства; для него вся жизнь – постоянный парадокс.
Если он не шутит в течение одного часа, то чувствует какой-то внутренний дискомфорт, как пьяница, лишенный алкоголя, или наркоман, оставшийся без наркотиков, словно какие-то силы распирают изнутри его душу.
Ему в полном смысле этого слова становится плохо. Он начинает шутить с такой жадностью, с какой голодные набрасываются на пищу.
Человек настолько привыкает шутить, что шутит почти машинально. В его подсознании происходит постоянный поиск и обработка шуток.
Он шутит даже неожиданно для самого себя.
Когда такой человек начинает молиться, молитва у него порой превращается в кощунство.
Привычка заставляет его искать уродливые ассоциативные образы, как бы некое передразнивание молитвенных слов.

Диавол – любитель и ценитель шуток. Это – невидимый режиссер той клоунады, которая происходит в уме человека.

Самое страшное последствие греха в том, что он удаляет от души благодать Духа Святаго.
Нигде на иконах не изображены смеющиеся или улыбающиеся святые, ибо смех лишает человека самопознания, а шутки – покаяния.
Зато диавол нередко изображается с оскаленными в улыбке зубами.
Во времена языческих гонений на Церковь скоморохи и клоуны представляли собой антихристианскую силу; для толпы они имели такое же значение в своих уличных пародиях на христианство, как языческие философы – для античной интеллигенции.
Даже больше: лишить человека чувства благоговения  – значит отнять у него Бога.
Иногда языческие правители нанимали скоморохов и артистов, чтобы те пародировали и осмеивали мучения христиан во время казни.
Подлость всегда старается великое превратить в смешное.

Господь сказал:
Горе смеющимся (ср.: Лк. 6, 25),
горе, потому что они изгоняют Духа Святаго из своей души;
горе, потому что они насмехаются над человеком – образом и подобием Божиим, а через творение – над Творцом;
горе, потому что они теряют драгоценное время жизни; горе, потому что лишают себя глубины покаяния и чистоты молитвы.

Мы назвали демона шутом, вернее, вспомнили его старое прозвище.
Трагедия мировой истории представляется для демона мировой комедией.
Толкая людей на грех и преступление, он затем смеётся их легковерию и глупости.
Для демона история – это постоянное одурачивание людей. Замечено, что тираны и революционные вожди – большие шутники.

Слово человека несет в себе определенную энергию.
Оно соединяет человека с космическими силами добра или зла, с ангелами или демонами.
Высшее проявление человеческого слова – это молитва.
Даже место, где совершается молитва, имеет свою особенную духовную атмосферу.
Именно поэтому, входя в ограду монастыря, люди ощущают какую-то особую чистоту, ощущают ее почти физически, им хочется дышать этим воздухом всей грудью.
Как-то к одной больной инокине пришла врач. Войдя в комнату, она сначала боязливо посмотрела на иконы, затем, послушав больную, села около неё на табуретку и через несколько минут сказала: "Какая умиротворяющая квартира! Я приду к вам ещё".