Читайте также: Архимандрит Рафаил (Карелин). Что хуже – шутка или брань (1) Архимандрит Рафаил (Карелин). Что хуже – шутка или брань (2) Господи, защити меня от языка моего" (1) Доброе слово Господи, защити меня от языка моего" (2) Бойся необдуманного слова Господи, защити меня от языка моего" (3) Победа Пересвета. Глава книги "Правда о русском мате"(1) Культурная традиция. Глава книги "Правда о русском мате"(2)

Речь, произнесенная Президентом Академии Российской адмиралом А.С.Шишковым в торжественном годичном собрании (начало 19-го века)

Взойдем, как хромоногий бес, на высокую башню; снимем кровли с домов и посмотрим, что в них происходит.
С чего начать? С воспитания.
Есть ли хоть один, кроме самых бедных, в котором бы детей наших воспитывали не французы?
Сие обыкновение так возросло и усилилось, что уже надо быть героем, дабы победить предрассудок и не последовать общему течению вещей!

Попытайтесь сказать, что языку нашему, наукам, художествам, ремеслам и даже нравам наносит вред принятое по несчастию всеми правило.
Сердитые и безрассудные выцарапают вам глаза.
Те, которые помягче и поумнее, станут вам доказывать: "Не пустое ли ты говоришь? Когда же лучше обучаться иностранному языку, как не в самом ребячестве? Дитя играючи научится сперва говорить, потом читать, потом писать, и как французский язык необходимо нужен (заметьте это выражение), напоследок будет писать так складно, как бы родился в Париже".
В этой-то самой мысли и заключается владычество его над нами и наше рабство.

Для чего истинное просвещение и разум велят обучаться иностранным языкам?
Для того, чтоб приобресть познания. Но тогда все языки нужны.
На греческом писали Платоны, Гомеры, Демосфены; на латинском Виргилии, Цицероны, Горации; на итальянском Данты, Петрарки; на английском Мильтоны, Шекспиры.

Для чего ж без этих языков можем мы быть, а французский нам необходимо нужен?
Ясно, что мы не о пользе языков думаем: иначе за что нам все другие и даже свой собственный так уничижать пред французским, что их мы едва разумеем, а по-французски, ежели не так на нем говорим, как природные французы, стыдимся на свет показаться?
Стало быть, мы не по разуму, и не для пользы обучаемся ему; что ж это иное, как не рабство?

Скажут: да он потому необходимо нужен, что сделался общим, и во всей Европе употреби?тельным.
Я сожалею о Европе, но еще более сожалею о России.
Для того-то, может быть, Европа и пьет горькую чашу, что прежде нежели оружием французским, побеждена уже была языком их.
Прочитайте переведенную с французского книгу Тайная История нового французского двора: там описывается, как министры их, обедая у принца своего Людвига, рассуждали о способах искоренить Англию.
Всеобщее употребление французского языка, говорил один из них, Порталис, служит первым основанием всех связей, которые Франция имеет в Европе.
Сделайте, чтоб в Англии также говорили по-французски, как в других краях.
Старайтесь, продолжал он, истребить в государстве язык народный, а потом уже и сам народ.
Пусть молодые англичане тотчас посланы будут во Францию и обучены одному французскому языку; чтоб они не говорили иначе, как по-французски, дома и в обществе, в семействе и в гостях; чтоб все указы, донесения, решения и договоры писаны были на французском языке - и тогда Англия будет нашею рабою.

Вот рассуждение одного из их государственных мужей, и оно весьма справедливо.
Если б Фридрихи вторые не презирали собственного языка своего; ежели б всякая держава сохраняла свою народную гордость, то французская революция была бы только в углу своем страшна.
Мнимые их философы не вскружили бы столько голов, французы не шагали бы из царства в царство.

_________________________________________________________________
Два столетия назад о сохранении родного языка с болью писал великий государственный деятель и патриот.
Словно не прошло этих двух веков: лишь замените французский язык на английский, а состояние умов и общая картина желанного рабства та же. 
Господи, вразуми.