HRISTOS A ÎNVIAT! ADEVARAT A ÎNVIAT!

Буковина православная

Наш предупредительный водитель Вячеслав не заставил нас подниматься вверх по прозрачной лестнице, а рискнул съехать по глинистой грунтовке к нам. Слава Богу, выбрались наверх без осложнений и направились на Аннину гору, в женский монастырь святой праведной Анны, что близ села Вашковцы. И вновь как в пушкинской сказке о царе Салтане перед нами вдруг вырос на горе монастырь со златоглавыми церквями.

Основана обитель в 1993 году на месте, где, по преданию до начала ХХ века была церковь, а ранее – женский монастырь. Конечно, место было выбрано не случайно. Во времена турецких набегов (а Буковине пришлось побывать под властью многих иноверцев) на эту гору взбежала, желая укрыться от преследовавших её турок, местная длиннокосая красавица девушка Анна. Видя приближающихся преследователей она, не желая достаться им, лишиться целомудрия, попасть в неволю, взмолилась Богу. И Господь услышал её мольбы: земля расступилась и скрыла девицу, как давным-давно скала скрыла святую великомученицу Варвару. На поверхности осталась лишь её густая и длинная коса.

На территории монастыря несколько храмов (среди них в честь святых мучеников Маккавейских), колокольни, источник содовой воды, крест, воздвигнутый на месте креста в честь отмены крепостного права в 1848 году (Буковина была тогда частью Галичины, входившей в состав Австро-Венгрии). А ещё – поросшая травой дорожка со свечками посредине, по которой верующие на коленях поднимаются к храму и кресту с молитвой о своих нуждах. Матушка, рассказывавшая нам о монастыре, предложила последовать этой традиции желающим. Нашлись крепкие духом и в нашей группе. Спаси их, Господи!
Все храмы ради праздника Пасхи были очень нарядно украшены. Но храм св. прав. Анны поразил нас: к хóросу были подвязаны пышные гирлянды из зелени и красных роз, из роз же сделаны огромные пасхальные красные яйца.
«Вы, наверное, на вечернем богослужении будете в Черновцах?» – спросила матушка.
«Нет, мы в Банчены, а в Черновцы завтра по дороге домой, – ответили мы ей – А почему бы  в Черновцы?»
– «Так ведь Блаженнейший там вечером служит!
Знаете, он собирался к нам в монастырь, но не получилось, летел на вертолёте и только сделал над нами два круга, поприветствовал!»

О промысле Божием и наших планах.

По маршруту было вечернее богослужение в Банченах, ранняя литургия там же, трапеза, посещение Свято-Духовского кафедрального собора в Черновцах и далее.
Но из-за приезда Блаженнейшего раннюю литургию в Банченах отменили, трапезу перенесли на 11-00.
Так что чего-то мы явно не успевали.
О том, что не побывать на архиерейском воскресном богослужении речи быть не могло.
Возвращаемся с Анниной горы в Банчены. Въезжаем в Черновцы, приближаемся к центру.
Вот он, розовый кафедральный собор.
Смотрим на часы – без 10-ти пять… В 17-00 начало Всенощного бдения.

Да, это было настоящее многочасовое всенощное бдение.
Неспешное, с участием 7 архиереев и 4 (!) хоров, включая прекрасный детский.
Множествоправославных пришли на службу, возглавляемую их родным Владыкой (более 20 лет прослужил здесь Владыка Онуфрий, уроженец этих мест).
Детки прямо в колясках и пожилые степенные мужчины, юркие девчушки-подростки и бабушки с натруженными руками и больными ногами, юноши-семинаристы и паломники; румыны, украинцы, евреи, русские.
Шествуя в храм, Блаженнейший старался не пропустить ни одного из протягивающих к нему руки и всех благословить архипастырским благословением.
На каждого радостно взглядывал (мы даже посмеялись: подумает, какая-то фан-группа за ним ездит, да ещё когда назавтра в Банченах опять обнаружит нас),
«Христос а инвьят! – Адеворат а инвьят!», «Христос Воскресе! – Воистину Воскресе!» – неслось отовсюду.

К сожалению, пришлось уехать даже до помазания, около 20-00: не могли заставлять ждать людей, трудящихся в трапезной и ради нас в том числе.
Потрапезничали, немного отдохнули – и желающие пошли к 2-00 в первый из построенных храмов обители – Свято-Вознесенский собор – на Литургию. Накануне служилось в кладбищенской церкви св. прав. Лазаря.
Всё молчит, ночная темнота словно покрывает мелкие недостатки, таинственно возвышается колокольня, мерцают от подсветки храмы.
В храме на западной стене – икона: Церковь в виде корабля, где кормчий – Сам Христос.
В корабле – ищущие спасения люди, а, значит, и мы.
Странно и радостно присутствовать на таком знакомом богослужении и половины возгласов и молитв слышать на совсем другом, не похожем, языке. Странно – потому что непривычно и малопонятно, радостно – потому что нет у Господа ни иудея, ни еллина, как нет отдельно румына, русского, украинца: все мы – тело единое, православное.

Возвращаясь в начале четвёртого в паломнический дом, обратили внимание, что на стоянке появилось больше машин (накануне сиротливо виднелся наш бусик и пару авто).
Но когда вышли утром – не поверили глазам: вся стоянка уставлена автобусами, вся дорога то монастыря вниз занята легковыми машинами.
Люди шли, шли, шли…Нарядные, с цветами.
И вот медленное: «Бо-о-ом-м-м! Бо-о-ом-м-м! Бо-о-ом-м-м!».
Подъехал Блаженнейший, идёт из машины по просторной площади через плотный коридор людей.
А вот стайки детей, нарядно одетых, за руки с монахинями.
Три-четыре девочки-ровесницы в одинаковых белоснежных пальтишках, туфельках, колготках.
Вот ещё несколько мальчиков в одинаковых курточках, другие – в одежде другого фасона и цвета.
Малышки лет 5-6 с мастерски выплетенными сложными косичками на головках, все в бантиках, заколочках, каких-то висюльках. Там постарше…
Дети из приюта. Мы смотрели на их личики с изумлением: такого света из глазёнок, такого спокойствия и радости не часто увидишь на лицах наших городских домашних детей.
«Ну и стирки же будет матушкам!» – вздохнула одна из нас. Ну да, ведь дети, и погодка ненастная, а попробуй, перестирай всё это белоснежное, нарядное.
Все места на необъятных хорах были предназначены им, воспитанникам, да нет, детям своим.
Чтобы могли всё видеть, слышать, чтобы могли этой радостью и красотою потом жить там, куда их Господь определит.
Жить и делиться с теми, кто не знал этого.

Мы стояли на паперти, мимо нас входили (мы обратили внимание на то, как благолепно, не спеша и не толкаясь, входили) десятки людей.
«Наверное, мы уже не поместимся», – засомневался кто-то.
Но вот и мы внутри. Места хватило всем. Мы даже не были стеснены в движениях.
Первый возглас, свет, пение… Вот тут-то мы и ощутили себя как наши далёкие предки-язычники, от своих капищ впервые попавшие в константинопольский храм Софии.
«На небе ли были или на земли – поведати не можем!» – вслед за ними могли воскликнуть мы.

Восемь архиереев служили Божественную Литургию во главе с Предстоятелем Украинской Православной Церкви: митрополиты Феодор (Камянец-Подольский и Городокский), Сергий (Тернопольский и Кременецкий),  Владимир (Почаевский), архиепископ Мелетий (Черновицкий и Буковинский), епископы Лонгин (Банченский), Евсевий (Хотинский), Тихон (Ивано-Франковский).
Потрясающий мужской хор на полутонах, словно склонив главы, молил Господа «Doamne, miluieste! – Домнэ, милуештэ! – Господи, помилуй!»
Свет падал на золочёный ажур иконостаса, кивотов; на колоннах и сводах словно светились изнутри растительные арнаменты тёплых, переходящих один в другой цветов, Сам Господь взирал на нас из алтаря и покрывал бесконечной, неизреченной благостию.
Перед «Милостью мира» сквозь окна пробились солнечные лучи, ещё горячее заиграли краски, ещё прозрачнее и таинственнее стал воздух.
Слава Богу, мы успели помолиться до окончания Евхаристического канона.
Предстояло проделать более 550 км обратного пути. Господь послал нам в утешение Праздник, не станем роптать, что побыли на нём не до конца. 

После вкусной, сытной трапезы, нафотографировавшись, тронулись в путь.
Вот проехали мимо разноцветных домиков, где живут счастливые, нужные дети.
Вот уже монастырь на горе уменьшается и тает.
Но ещё не совсем прощаемся с Буковиной. Нас Матерь Божия ждёт в Боянах.

Конечно, в женском монастыре в это время оставалось только две-три матушки: остальные были на празднике в Банченах или при своих подопечных немощных детках.

В далёком теперь 1993 году молодой священник о. Михаил – ныне епископ Лонгин (Жар) служил в старой церкви Рождества Богородицы села Бояны.
На Всенощном бдении 18 декабря, в канун празднования «Николы зимнего», из глаз Пречистой потекли слёзы.
Первым заметил это отец Михаил.
Икона была совсем «младеницей»: её написал в 1991 году местный

житель. Он говорил, что даже не представлял, что и как пишет, рука сама двигалась.
"Потом начались многочисленные исцеления. У нас в обители сейчас подвизается 18-летний отрок Ваня, а тогда ему было два годика. И у него была злокачественная опухоль в желудке. Мать его принесла в храм, и я всю ночь на руках простоял с этим младенцем. Когда сделали УЗИ, врачи увидели, что остались лишь рубцы", – рассказывает епископ Лонгин.

Вскоре было решено обустраивать здесь женскую обитель.
Сестёр много, большинство из них заботятся о детях,
но есть и рукоделия, и работа на земле, и возле скотины.

Вот уже 20 лет существует традиция за день до праздника иконе (24 сентября) идти крестным ходом из Черновцов, во главе с правящим архиереем. Акафисты написаны на румынском и церковнославянском. Автор последнего – наш Блаженнейший, митрополит Онуфрий.
Поклонившись Божией Матери перед Боянским образом Её, послушав нехитрый, но такой согревающий сердце рассказ матушки Елены, попив водички из колодца-кувшина, мы отправились домой.

Наша чудесная православная сродность…
Регент – монах Амфилохий из Банченского монастыря, пробегая мимо нас, только что устроившихся в келлиях, интересуется, всё ли в порядке и, улыбнувшись, быстренько суёт мне в руку… конфетку.

Инокиня Елена, прощаясь, вдруг озабоченно спрашивает, достался ли нам артос и высыпает в кулёк всё, что было приготовлено и заботливо завёрнуто в бумажки – целое ведро, каждому по 3-4 кулёчка пришлось.
Матушка на Анниной горе неожиданно протягивает мне богослужебную просфору.

Краснеющий архимандрит в Крещатике, так радушно (а ведь мы съели и часть обеда братии, насколько я понимаю) угощает нас…

На Буковине нет мощей святых, коими так богат наш Киев, как нет и свидетелей древней истории православия.
Это пограничный край, много столетий пребывавший под властью чужеземцев.

Но Дух дышет, где хочет.
За три паломнических дня мы прикоснулись к чуду любви, плоды которой – спасённые дети, дети выжившие – вопреки прогнозам врачей и действиям родителей. Дети, преображённые этой любовью, по-хорошему заражённые ею.
Плоды которой – чудесные обители, возникшие на пустом месте, и сотни спасающих в них свои души.
Мы прикоснулись к чуду любви действенной – к людям, доверительной во вс ём – к Богу.

"Когда мне было 16 лет, умерла моя мама... И последние слова, которые она мне сказала
со слезами:

"Я всему радуюсь: и небу, и земле, и тому, что растет на ней, и что живет и плодится на ней,
и каждому дню радуюсь. Но больше всего радуюсь, когда вижу творение Божье — человека.
Как красиво создал Господь всех людей. И когда я вижу их в храме, мне не хочется расставаться с ними. Мне хочется обнять каждого, кто есть в церкви. Мне хочется сказать каждому добрые слова,
хочется сказать, как я их люблю и как буду ждать встречи с ними каждую неделю..."