Читайте также: Собор Всех Святых, в земле Российской просиявших Преподобномученица Елизавета Феодоровна Романова

«Я хочу, чтобы все-все знали, что я совершенно спокойна. А полный покой – это и есть совершенное счастье. Здесь, на этой земле Господь заповедал благодатный труд, который я должна исполнить. Я вложу свою руку в Его и бесстрашно пойду вперед, сколько бы испытаний и наветов не приготовил для меня этот мир. Именно на этот путь, шаг за шагом, встала я в своей жизни. Я хочу трудиться ради Бога и в Боге для страждущего человечества. Пока я полна сил, а вокруг столько несчастья, по стопам Христа нужно идти к страждущим. Помогая им – мы помогаем Ему. Я недостойна той безграничной радости, что Господь позволяет мне работать для Него. Но я буду стараться, и Он, который весь Любовь, простит мои ошибки, ведь Он видит, как я хочу служить Ему и Его чадам».   Преподобномученица, великая княгиня, Елизавета Федоровна Романова

Не всякому поколению суждено встретить на своём пути такой благословенный дар неба, каким явилась для своего времени Великая Княгиня Елизавета Федоровна.
Это было редкое сочетание возвышенного христианского настроения, нравственного благородства, просвященного ума, нежного сердца и изящного вкуса.
Она обладала чрезвычайно тонкой и многогранной душевной организацией.

Сам внешний облик её отражал красоту и величие её духа: на её челе лежала печать прирождённого высокого достоинства, выделявшего её из окружающей среды. Напрасно она пыталась иногда, под покровом скромности, утаиться от людских взоров: её нельзя было смешать с другими.

Где бы она ни появлялась, о ней всегда можно было спросить: «Кто это смотрящая, как заря, светлая, как солнце?» ( Песн. Песн. 6.10).
Она всюду вносила с собой чистое благоухание лилии; быть может поэтому она так любила белый цвет: это был отблеск её сердца.

Все качества её души строго соразмерены были одно с другим, не создавая нигде впечатления односторонности.
Женственность соединялась в ней с мужеством характера; доброта не переходила в слабость и слепое безотчётное доверие к людям; дар рассуждения, который так высоко ставят христианские подвижники, присущ был ей во всем, даже в лучших порывах сердца.

Быть может, этими особенностями своего характера она обязана была отчасти своему воспитанию, которое получила под руководством своей бабки по матери, Английской Королевы Виктории.
Английский отпечаток несомненно лежал на всех её вкусах и привычках: английский язык был ей ближе родного немецкого.

На образование внутреннего чисто духовного облика Великой Княгини, по собственному её признанию, имел большое влияние пример Елизаветы Тюрингенской или Венгерской (по отцу), сделавшейся через свою дочь Софию одной из родоначальниц Гессенского дома.
Современница Крестовых походов эта замечательная женщина отразила в себе настроение своей эпохи.
Глубокое благочестие в ней соединялось с самоотверженной любовью к ближним.
Её супруг считал её щедрую благотворительность расточительностью и поэтому иногда преследовал её за это.
Постигшее затем, Елизавету, ранее вдовство обрекло её на скитальческую, полную лишений, жизнь.
После она снова получила возможность помогать бедным и страждущим и всецело посвятила себя делам милосердия.
Высокое почитание, каким пользовалась эта царственная подвижница ещё при жизни, побудило католическую церковь уже в XIII в. причислить её к лику своих святых. Впечатлительная душа Великой Княгини, с детства была пленена светлым образом её достойной прабабки, и он глубоко запечатлелся в ней.