Е.Е.: А как обстоят дела с арендой? Это всё равно государственная территория? Вы арендуете на сколько-то лет?

О.А.: Нет, с самого начала – это была, конечно (с конца XIX века), государственная земля. Император выкупил.
Это был его участок, он относился к Управлению Кабинета Его Императорского Величества, а потом проходил по разным министерствам Царского Двора.
Сейчас территория управляется Управлением делами Президента России.
Это государственная территория, но церкви она передана в безвозмездное пользование.
В 1909 году был заключён договор между Императором Николаем II и Церковью.
Эта земля отдавалась Церкви на 99 лет в свободное пользование, только с тем ограничением, что ничего нельзя было строить здесь. 


Е.Е.: А если по согласованию? Возникла потребность – может, и разрешили бы?

О.А.: Был проект строительства двух больших приходских домов.
В принципе его могли бы осуществить, но случилась революция, потом война – и денег уже не было.
Эмиграция жила бедно в основной своей массе.
Конечно, были и богатые люди, но они жили обособленно, не очень делились со своими бедными соотечественниками.


Е.Е.: А священники где жили до революции? Где-то отдельно или здесь же?

О.А.: До революции жили они в хороших условиях, не на территории храма.
У настоятеля была вилла своя в городе, которая снималась для него.
Потом уже появлялись священники, для них снимались квартиры, которые приходу передавались в безвозмездное пользование. 


Е.Е.: Храм никогда не закрывался?

О.А.: Нет. Храму более ста лет (в этом году 110 – прим. ред.).
Этих мест Вторая Мировая не коснулась.
Пострадало только казино. Немцы решили закрыть и разобрать казино.


Е.Е.: Какие целомудренные люди оказались!

О.А.: Казино стояло прямо на море, на сваях металлических. И всё было сделано полностью из металла, как Эйфелева башня: металл и стекло.
Немцы решили, что металл им понадобится для военных целей, и разобрали. А всё остальное осталось.
Вы сами знаете, что церкви никогда немцы не трогали.
Может быть, отдельные случаи бывали, но в основном, конечно, нет.
Они делали всё, что не нравилось советской власти, поддерживали Церковь в том числе.


Е.Е.: Правда, условием было молиться о победе немецкого оружия.
И бедная Псковщина, и весь тот край западный, они оказались в сложной ситуации.

О.А.: Зарубежная Церковь с Гитлером тоже, по сути, сотрудничала.


Е.Е.: Отец Андрей, а Вы давно уже здесь настоятелем?

О.А.: Относительно недавно, но мне кажется, что уже очень давно. День за два идёт. С 2015 года.


Е.Е.: А прежде служили где?

О.А.: До этого я почти 11 лет в Бельгии, на Северном море, в Антверпене. А до этого в Москве служил.


Е.Е.: Что Вы оканчивали?

О.А.: Свято-Тихоновский институт московский.
Работал в Патриархии какое-то время, в отделе межцерковных связей. Это было до 2004 года, 15 лет назад.


Е.Е.: Как с языками? Французский Вы знаете, я слышала. А когда в Бельгии служили?

О.А.: В Бельгии голландский язык, фламандский диалект голландского языка.
Так что там по-голландски, естественно. Выучил язык.


Е.Е.: А мирское образование у Вас какое-то было?

О.А.: Нет, только церковное.


Е.Е.: Подумала, может Вы филолог, поэтому за рубежом служите.  

О.А.: Английский язык я знаю, потому что он мне нравится, я им часто пользуюсь при необходимости.
Французский – понятно. Голландским сейчас не пользуюсь. В школе немецкий учил.


Е.Е.: В Москве учились. Вы – москвич?

О.А.: Да, я из Москвы.

Е.Е.: Отче, расскажите немного о святынях храма.

О.А.: Икона есть такая у нас, она по стилю середины XIX века, эта икона имеет свою историю.
Её с собой в путешествия брал цесаревич Николай.
Она была подарена ему его мамой, императрицей Марией Александровной.
Когда он умирал здесь, в Ницце, эта икона была у изголовья.
Когда он скончался, мама решила её оставить в местной церкви.

Но потом по какой-то причине эту икону повесили снаружи церкви, и она сгорела просто на солнце, выгорела, она оплавилась.
Если поставить икону, покрытую олифой, на южное солнце, то она расплавится.

Здесь такие температуры летом – за +50, а на солнце может быть и больше.
Икона вся почернела и оплавилась. Стала совершенно чёрной.
И ко времени создания собора, его освящения, икону принесли в алтарь, и она висела в алтаре.
Никто её не реставрировал.
В 1935 году, в день святителя Николая Чудотворца 22 мая – Николы Вешнего, она начала проявляться как на плёнке.
Два-три дня она просто светлела. Чернота ушла, и появился лик Святителя Николая.
Она не стала абсолютно светлой, как новая она не стала, но лик проявился из черноты (по всей иконе равномерно распределены капельки: это оплавленная олифа – прим. ред.).

В то время здесь были художники русские, среди них Леонид Адамович Пяновский, который проектировал ещё до революции иконостас.
Он эмигрировал в Ниццу и прожил здесь до 1976 года. Это великий, на самом деле, художник-декоратор, который абсолютно неизвестен в России.
Он работал в своё время со Щусевым, не менее великим, который здесь рядом, в Сан-Ремо (приграничный город в Италии – прим. ред.) построил церковь очень красивую.
Пяновский работал тогда здесь, он проверял эту икону Николая Чудотворца и сказал, что не было никакого вмешательства: ни химического, ни механического.
И это было признано чудом. Епархия сделала публикацию.


Е.Е.: В храме есть ещё одна икона с капельками.

О.А.: Скорее всего, она стояла на солнце, исторически ничем не примечательна.
Сам факт обновления важен. И он уникален.
Во Франции таких случаев больше не было. В России их было много, особенно в 1920-е годы, в 1930-е.  
Потом икону вынесли из алтаря в храм для почитания верующим.


Е.Е.: Какие ещё святыни в храме? Может то, что было привезено белоэмигрантами?
Или до революции? Что-нибудь сохранилось?

О.А.: Да, есть мощевики Киево-Печерских святых, от XI-го до XV-го века Печерские святые.
Другой мощевик был привезён одной из фрейлин последней императрицы Александры Фёдоровны, там находится часть Ризы Господней, частица великомученика Пантелеимона и другие.
На свечном ящике у нас есть списки мощей. Есть икона, которая принадлежала Ивану Грозному, царю.
Он её подарил татарскому мурзе Кутуку при его крещении.
Потомки Кутука – Кутуковы – передали её в храм.

Есть памятные иконы.
Тоже художник Леонид Адамович Пяновский создал очень красивый крест в память об убиении царской семьи, с царской короной; написал две иконы – по правую и левую стороны иконостаса – в память о Николае II и его семье.
Они же были канонизированы относительно недавно, а в прежние времена их почитали через написание святых покровителей.
И ещё есть такая бронзовая табличка с цитатой из книги Апокалипсиса.
На ней написано: "В память о великой русской смуте", по-французски "révolution".

Сейчас у нас по истории храма, про людей, которые были, практически ничего не осталось.
Наш Константинопольский приход – он крайне агрессивно к России настроен, никакого нормального диалога не получается совершенно.
Хотят пользоваться наследием духовным историческим, но при этом ничего общего не иметь с Россией…


Е.Е.: Отец Андрей, от души благодарю Вас за интересный рассказ, за подаренное нам время, за Ваши труды во славу Божию здесь, на французской земле ради нашего православия. Желаю сил, заступничества Царицы Небесной и Святителя Николая.