Читайте также: Странный выбор «золотой молодежи»
	27 января по новому стилю Русская Православная Церковь отмечает память святой равноапостольной Нины, просветительницы Грузии. Отдавая честь этой удивительной христианке, мы решили поговорить о ее имени, вспомнить знаменитых и не очень знаменитых тезок великой грузинской святой.

Согласно житиям, хранимым Православной Церковью, святая равноапостольная Нина родилась около 280 года в Каппадокии и была единственной дочерью своих знатных и благочестивых родителей.

Ее отец Завулон находился на военной службе у императора Максимиана (284–305) и пользовался его расположением.
По отцу святая Нина приходилась двоюродной сестрой великомученику Георгию Победоносцу, а ее мать Сусанна – родной сестрой Иерусалимскому Патриарху.

Проснувшись, святая Нина наяву увидела в своих руках крест и, обрадовавшись, отправилась к своему дяде, чтобы рассказать о видении.
Так Патриарх Иерусалимский благословил девушку на подвиг апостольского служения.
«Крест святой Нино», с немного опущенными боковыми сторонами, ныне хранится в особом кивоте в Тбилисском Сионском кафедральном соборе и является символом Грузинской Православной Церкви.

Путь и апостольство святой Нины было сложным и опасным, да и могло ли бы легким путешествие в столь дальний край в те времена?
Какой силой воли должна была обладать юная дева, решившая говорить с царями и властителями земли об истинах веры?

Святые наших дней

Память мученицы Нины (Кузнецовой) празднуется 1 мая по старому стилю, в Соборе Новомучеников и Исповедников Российских и в Соборе Вятских святых.

Нина Алексеевна Кузнецова родилась 28 декабря 1887 года в селении Лальске Архангельской губернии (ныне это город в Вятской области) в семье урядника Алексея Кузнецова и его жены Анны.
Как и святая просветительница Грузии, мученица Нина была единственным, любимым ребенком благочестивых родителей.

Нина с детства любила молитву, монастыри, духовные книги, отвергая разговоры родителей о замужестве.
Вскоре они смирились и перестали препятствовать ее духовной жизни.
Отец помог дочери устроить библиотеку в амбаре, смастерил там книжные полки, покупал духовные книги, потому что для Нины чтение было самым большим утешением.
Девушка на память читала Псалтирь, много молилась, принимала странников и обездоленных.

Наступило время гонений. В 1932 году Кузнецовых арестовали.
Старики не выдержали тягот заключения и вскоре скончались.
Во время ареста родителей Нину от переживаний разбил паралич.
Впоследствии она с трудом передвигалась и почти не владела правой рукой.
Зло обернулось добром: болезнь помогла Нине на первых порах – ее освободили из тюрьмы и даже сохранили за ней большой отцовский дом и все имущество.

Нина стала давать кров людям, в основном женам арестованных, у которых отобрали не только кормильцев, но и имущество.
Все они шли к Нине, у которой никто не встречал отказа.

Нашла приют у Нины и часть братии разоренного Коряжемского монастыря, в том числе настоятель игумен Павел (Хотемов) и казначей игумен Нифонт.

Нина стала строго соблюдать монастырский устав: спала четыре часа в сутки, в два часа ночи становилась вместе с монахами на молитву, ходила на все службы, и богослужение знала наизусть.
Подвижница не садилась за стол со своими постояльцами и гостями, не пила чай, молоко, не ела сахара и ничего вкусного.
Ее каждодневной едой были лишь размоченные в воде сухари, зато в доме ее гости находили все, что им было нужно, и крышу над головой, и горячий самовар с чаем, и пропитание.
У кого был излишек хлеба, муки или крупы, те, уезжая, оставляли его другим.

Когда отец Павел остался один и был уже не в силах вести службы в соборе Лальска, прихожане пригласили протоиерея Леонида Истомина, служившего в селе Опарине.
Отец Леонид принял сан священнослужителя в самый разгар гонений на Церковь.

Власти неоднократно пытались закрыть собор, но блаженная Нина, пишет игумен Дамаскин (Орловской), «стала писать в Москву решительные письма, собрала и отправила ходоков и действовала столь твердо и неотступно, что властям пришлось уступить и вернуть собор православным».

В 1937 года сотрудники НКВД арестовали отца Леонида Истомина, старосту храма, певчих, многих прихожан, последних еще остававшихся на свободе священников.
Вскоре в тюрьму попала и блаженная Нина.
Обвинений против нее выдвинуто не было, лжесвидетельствовать против нее стал никто, кроме заместителя председателя Лальского сельсовета.
Он дал показания о том, что Нина Алексеевна Кузнецова является активной церковницей.

Хотя виновной перед властью блаженная Нина себя не признала, ее приговорили к заключению в исправительно-трудовой лагерь, где исповедница через короткое время, 14 мая 1938 года, скончалась.

Преподобномученица Нина (Шувалова Неонилла Андреевна), согласно материалам Базы данных ПСТГУ, родилась 28 октября 1866 года в селе Балка Барановского района Нижне-Волжского края в крестьянской семье.

Приняв постриг с именем Нины, до 1917 года она подвизалась в монастыре, после разорения которого проживала в городе Чимкенте (Южно-Казахстанская область).

Семидесятилетнюю инокиню арестовали 10 октября 1937 года вместе с другими людьми, проходившими по «делу иеромонаха Гавриила (Владимирова)».
Матушку обвинили в том, что она является членом «контрреволюционной организации церковников», «связисткой» между этой организацией и ее ячейками.

Следствие закончилось очень быстро.
Монахиню Нину приговорили к высшей мере наказания и расстреляли в полночь с 19 на 20 ноября близ Чимкента, в местности, называемой Лисья балка.
Здесь, в огромном овраге, где проходили массовые расстрелы, похоронены многие мученики за веру.
Точное место погребения преподобномученицы неизвестно.
В лике святых монахиню Нину (Шувалову) прославил Юбилейный Архиерейский Собор в 2000 году.

Литературные образы

Еще в XIX веке, в дореволюционной России новорожденных девочек нарекали Нинами очень часто.
Не исключено, что и вы, уважаемый читатель, обратившись к семейному архиву, вспомните о своей прабабушке, носившей это красивое старинное имя.
Возможно она, как и героиня повестей Лидии Чарской, училась в женской гимназии Москвы или Санкт-Петербурга, и среди старых бумаг вашей семьи хранится ее аттестат или пожелтевшая фотокарточка ее выпуска.

Не исключено, что именно книги Чарской внесли свой вклад в рост популярности этого имени, долгое время считавшегося типично русским.
Хотя как притягательно от него веет загадкой и тайной!
Такой же таинственной, озорной и неприступно гордой является в повести «Княжна Джаваха» юная грузинская княжна Нина, чьи предки – «герои, сражавшиеся и павшие за честь и свободу своей родины».

Образ рано угасшей под суровым петербургским небом южной девочки так впечатлил поэтессу Марину Цветаеву, что она посвятила ей четырнадцатое стихотворение в разделе «Детство» «Вечернего альбома», которое так и называется – «Памяти Нины Джаваха».

Ах, не растет маслины ветка
Вдали от склона, где цвела!
И вот весной раскрылась клетка,
Метнулись в небо два крыла.

Умолкло сердце, что боролось…
Вокруг лампады, образа…
А был красив гортанный голос!
А были пламенны глаза!

Смерть окончанье — лишь рассказа,
За гробом радость глубока.
Да будет девочке с Кавказа
Земля холодная легка!

В этих строках отразилась признательность и любовь целого поколения, выросшего на книгах Лидии Чарской – одного из самых читаемых авторов времен цветаевского отрочества.
После забвения и гонений советской эпохи, сентиментальные повести русской писательницы вновь вернулись к читателям в 1990-е, позволив частично заполнить лакуну в сегменте православного детского чтения.
Однако это немного другая история.

К 1950-м годам имя Нина потеряло лидирующие позиции в отечественном ономастиконе.
Сегодня в детском саду или школе редко познакомишься с девочкой по имени Нина, зато с матушкой Ниной все чаще можно встретиться за монастырской оградой, словно это имя плавно перекочевало из светской в церковную среду.

Чтобы завершить литературную тему, спрошу, догадался ли читатель, кому принадлежит фраза, вынесенные в заголовок этой статьи?
А ведь это действительно цитата из очень знаменитого произведения, входящего в школьную программу.

Ну что же, не отлагая дела в долгий ящик, раскрою секрет.
Это слова еще одной «литературной» Нины – Нины Заречной – героини пьесы Антона Павловича Чехова «Чайка».

Драма Нины Заречной до банальности проста.
Такие истории и сегодня случаются со многими нашими юными современницами. «Случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил…
Сюжет для небольшого рассказа», – говорит, словно о подстреленной чайке, а на самом деле о себе Нина Заречная.

Романтически настроенная девушка сбегает из дома, мечтая стать прославленной актрисой, но терпит крах во всем: и в любви, и в карьере.
Вернуться домой, подобно блудному сыну, она не может – дома она нежеланный гость.
Появляясь в конце пьесы в родных краях, она встречается с влюбленным в нее Константином Треплевым, и в разговоре с ним произносит удивительные слова: «Я теперь знаю, понимаю, Костя, что в нашем деле – все равно, играем мы на сцене или пишем – главное не слава, не блеск, не то, о чем я мечтала, а уменье терпеть. Умей нести свой крест и веруй.
Я верую и мне не так больно, и когда я думаю о своем призвании, то не боюсь жизни».

Конечно, вслед за распространившейся еще с первой постановки пьесы интерпретацией этой реплики, слова чеховской Чайки можно толковать как веру в свое предназначение, в спасающую силу искусства.
Но так ли это на самом деле?
«Умей нести свой крест и веруй» – неужели это сказано только о театральных подмостках?
Или это слова женщины, сумевшей через страдание понять иные, высшие истины?

История большая и малая

Поразительно, но именно в самых драматических и трагических обстоятельствах проявляется особый, удивительный дар Нин совмещать женскую хрупкость и очарование с настоящим жертвенным героизмом.

Трагически сложилась судьба супруги выдающегося русского драматурга и дипломата Александра Сергеевича Грибоедова Нины Александровны Чавчавадзе.
Юная грузинская княжна, дочь поэта и общественного деятеля Александра шла под венец 15-ти лет от роду.
Александр Сергеевич был более чем вдвое старше своей супруги.
Их счастливый брак продлился всего несколько месяцев: Грибоедова, как русского дипломата, растерзали персидские фанатики при разгроме русской миссии в Тегеране.

Остаток своей жизни Нина Чавчавадзе-Грибоедова прожила на родине в трауре, отвергая все ухаживания и предложения повторного брака.
Ее стойкая верность погибшему мужу стала настоящей легендой.

Святой покровительницей Нины Александровны Чавчавадзе конечно же была равноапостольная просветительница Грузии, происходившая из рода еще более высокого, чем княжеский – из рода святых.

«Умей нести свой крест и веруй».

Молитвы святой равноапостольной Нине, просветительнице грузии

О всехвальная и предивная равноапостольная Нино,
к тебе прибегаем и умильно тебе просим:
огради нас (имена) от всяких зол и скорбей,
вразуми врагов святыя Церкви Христовы
и посрами противников благочестия и умоли Всеблагаго Бога Спасителя нашего,
Емуже ты ныне предстоиши, да дарует народу православному мир,
долгоденствие и во всяком добрем начинании поспешение,
и да приведет Господь нас в Небесное Свое Царствие,
идеже вси святии славословят всесвятое Его имя,
ныне и присно и во веки веков.
Аминь.

Молитва вторая

О, всехвальная и предивная равноапостольная Нино,
воистину великое украшение Церкве Православныя и изрядное похвало народу Иверийскому,
просветившая всю страну Грузинскую Божественным учением,
и подвигом апостольства победившая врага нашего спасения,
трудом и молитвами насадившая зде вертоград Христов и возращшая его в плод мног.
Празднующе святую память твою, притекаем к честному лику твоему
и благоговейно лобызаем всехвальный дар тебе от Божия Матере, чудотворный крест,
его же ты обвила еси драгими власы твоими, и умильно просим, яко присную предстательницу нашу:
огради нас от всяких зол и скорбей, вразуми врагов святыя Церкве Христовы и противников благочестия,
охраняй твое стадо, упасенное тобою, и моли Всеблагаго Бога Спасителя нашего,
Ему же ты ныне предстоиши, да дарует православным христианом мир,
долгоденствие и во всяком добрем начинании поспешение
и да приведет Господь нас в Небесное Свое Царствие,
идеже вси святии славословят всесвятое Его имя
ныне, и присно, и во веки веков.
Аминь.