Иосиф Бродский. Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (6)
|
|
Читайте также:
- Параллельное чтение Евангелий «Рождество Иисуса Христа»
- Акафист Рождеству Христову.
- Молитвы на Рождество Христово.
- Возсиявый во Египет просвещение истины, отгнали еси лжи тьму. Протоиерей Валентин Амфитеатров
- Христос рождается, славьте, Христос с небес, срящите! . Святитель Григорий Богослов.
- Своей человеческой святостью Христос оправдал всех: и тех, кто был Его плотью и кровью, и тех, кто родился от Него духом. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин).
- Неделя пред Рождеством. Величие человеческой жизни определяется мерой исполнения воли Божией. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин).
- Величаем Тя, Живодавче Христе! Фотоотчет.
- Иисусе, Сыне Божий воплотивыйся нас ради, слава Тебе! Фотоотчет.
- Христос рождается - славите! Фотоотчет.
- Миссия Рождественского поста. Священник Константин Камышанов.
- Христос стал Человеком для того, чтобы все мы знали, что Бог верит в нас
. Митрополит Сурожский Антоний.
- О Воплощении Христовом. Митрополит Сурожский Антоний.
- Рождество Христово: «до» и «после». Протоиерей Андрей Ткачев.
- Бог рождается в нас ребенком. Бакулин Мирослав.
- О Рождестве Христа. Протопр. Александр Шмеман.
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (8). Борис Пастернак
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (7). Вячеслав Иванов.
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (6). Иосиф Бродский.
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (5). Владимир Набоков.
- Рождество Христово. Архиепископ Иоанн (Шаховской)
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (4). Александр Блок.
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (3
). Афанасий Фет.
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков (2). Владимир Соловьев.
- Рождество Христово в русской поэзии XVIII-XX веков.
- Слово на Рождество Христово. Митрополит Святогорский Арсений (Яковенко)
- Младенец, родившийся в ночи в тихом Вифлееме...
- 7 января - Пойдем к Новорожденному
- С.Надсон. Рождество
- С Рождеством Христовым!!!
- Е.Ивановская. Предание о первой Рождественской ёлке
- Слово о Рождестве Господа нашего Иисуса Христа
- Саша Черный. Рождественское
- Слово на рождество Христово
|
|
Иосиф Бродский |
Спаситель родился
в лютую стужу.
В пустыне пылали пастушьи костры.
Буран бушевал и выматывал душу
из бедных царей, доставлявших дары.
Верблюды вздымали лохматые ноги.
Выл ветер.
Звезда, пламенея в ночи,
смотрела, как трех караванов дороги
сходились в пещеру Христа, как лучи.
1963-1964 |
Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Звезда светила ярко с небосвода.
Холодный ветер снег в сугроб сгребал.
Шуршал песок. Костер трещал у входа.
Дым шел свечой. Огонь вился крючком.
И тени становились то короче,
то вдруг длинней. Никто не знал кругом,
что жизни счет начнется с этой ночи.
Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Крутые своды ясли окружали.
Кружился снег. Клубился белый пар.
Лежал младенец, и дары лежали.
Январь 1964
|
В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.
Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.
И разносчики скромных даров
в транспорт прыгают, ломятся в двери,
исчезают в провалах дворов,
даже зная, что пусто в пещере:
ни животных, ни яслей, ни Той,
над Которою — нимб золотой.
Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства —
основной механизм Рождества.
То и празднуют нынче везде,
что Его приближенье, сдвигая
все столы. Не потребность в звезде
пусть еще, но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.
Валит снег; не дымят, но трубят
трубы кровель. Все лица как пятна.
Ирод пьет. Бабы прячут ребят.
Кто грядет — никому непонятно:
мы не знаем примет, и сердца
могут вдруг не признать пришлеца.
Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь — звезда.
1971 |
Снег идет, оставляя весь мир в меньшинстве.
В эту пору — разгул Пинкертонам,
и себя настигаешь в любом естестве
по небрежности оттиска в оном.
За такие открытья не требуют мзды;
тишина по всему околотку.
Сколько света набилось в осколок звезды,
на ночь глядя! как беженцев в лодку.
Не ослепни, смотри! Ты и сам сирота,
отщепенец, стервец, вне закона.
За душой, как ни шарь, ни черта. Изо рта —
пар клубами, как профиль дракона.
Помолись лучше вслух, как второй Назорей,
за бредущих с дарами в обеих
половинках земли самозваных царей
и за всех детей в колыбелях.
1986 |
Рождественская звезда
В холодную пору, в местности, привычной скорей к жаре,
чем к холоду, к плоской поверхности более, чем к горе,
Младенец родился в пещере, чтоб мир спасти;
мело, как только в пустыне может зимой мести.
Ему все казалось огромным: грудь Матери, желтый пар
из воловьих ноздрей, волхвы - Бальтазар, Каспар,
Мельхиор; их подарки, втащенные сюда.
Он был всего лишь точкой. И точкой была Звезда.
Внимательно, не мигая, сквозь редкие облака,
на лежащего в яслях Ребенка издалека,
из глубины Вселенной, с другого ее конца,
Звезда смотрела в пещеру. И это был взгляд Отца.
1987 |
Рождество
Представь, чиркнув спичкой, тот вечер в пещере,
используй, чтоб холод почувствовать, щели
в полу, чтоб почувствовать голод – посуду,
а что до пустыни, пустыня повсюду.
Представь, чиркнув спичкой, ту полночь в пещере,
огонь, очертанья животных, вещей ли,
и – складкам смешать дав лицо с полотенцем -
Марию, Иосифа, сверток с Младенцем.
Представь трех царей, караванов движенье
к пещере; верней, трех лучей приближенье
к звезде, скрип поклажи, бренчание ботал
(Младенец покамест не заработал
на колокол с эхом в сгустившейся сини).
Представь, что Господь в Человеческом Сыне
впервые Себя узнает на огромном
впотьмах расстояньи: бездомный в бездомном.
1989
|
Колыбельная
Родила тебя в пустыне
я не зря.
Потому что нет в помине
в ней царя.
В ней искать тебя напрасно.
В ней зимой
стужи больше, чем пространства
в ней самой.
У одних - игрушки, мячик,
дом высок.
У тебя для игр ребячьих
-- весь песок.
Привыкай, сынок, к пустыне
как к судьбе.
Где б ты ни был, жить отныне
в ней тебе.
Я тебя кормила грудью.
А она
приучила
взгляд к безлюдью,
им полна.
Той звезде -- на расстояньи
страшном -- в ней
твоего чела сиянье,
знать, видней.
Привыкай, сынок, к пустыне
под ногой,
окромя неё, твердыни
нет другой.
В ней судьба открыта взору.
За версту
в ней легко признаешь гору
по кресту.
Не людские, знать, в ней тропы!
Велика
и безлюдна она, чтобы
шли века.
Привыкай, сынок, к пустыне,
как щепоть
к ветру, чувствуя, что ты не
только плоть.
Привыкай жить с этой тайной:
чувства те
Пригодятся, знать, в бескрайней
пустоте.
Не хужей она, чем эта:
лишь длинней,
И любовь к тебе - примета
места в ней.
Привыкай к пустыне, милый,
и к звезде,
льющей свет с такою силой
в ней везде,
будто лампу жжёт, о сыне
в поздний час
вспомнив, тот, кто сам в пустыне
дольше нас.
1992
|
Бегство в Египет
В пещере (какой ни на есть, а кров!
Надежней суммы прямых углов!)
в пещере им было тепло втроем;
пахло соломою и тряпьем.
Соломенною была постель.
Снаружи молола песок метель.
И, вспоминая ее помол,
спросонья ворочались мул и вол.
Мария молилась; костер гудел.
Иосиф, насупясь, в огонь глядел.
Младенец, будучи слишком мал
чтоб делать что-то еще, дремал.
Еще один день позади — с его
тревогами, страхами; с «о-го-го»
Ирода, выславшего войска;
и ближе еще на один — века.
Спокойно им было в ту ночь втроем.
Дым устремлялся в дверной проем,
чтоб не тревожить их. Только мул
во сне (или вол) тяжело вздохнул.
Звезда глядела через порог.
Единственным среди них, кто мог
знать, что взгляд ее означал,
был Младенец; но он молчал.
Декабрь 1995
|
|
|
|
|